ПРЕДСТАВЛЯЕМ ЛИ МЫ СЕБЕ МАСШТАБ ТОРМОЖЕНИЯ ПРОГРЕССА?

 Правду  об инновациях и сдерживаемых технологиях могут рассказать только отставные работники спецслужб.

Николай Шам: СССР обладал засекреченным научно-техническим потенциалом, способным на мировой технологический прорыв, который до сих пор не востребован.

Шам Николай Алексеевич – человек-легенда, отставной генерал-майор КГБ СССР, специализировавшийся на экономической и научно-технической безопасности и посвятившийся себя изучению и распространению инноваций. В 1985-1991 годах работал первым заместителем начальника 6-го управления КГБ, которое занималось экономической контрразведкой. В 1992г. уволился в период  реорганизаии КГБ, развала СССР из-за конфликта с новым руководством. 

Он был инициатором созданию первого в СССР - инкубатора новейших технологий - научно-технического кооператива «АНТ».

Николай Алексеевич Шам, 1940 года рождения. В системе КГБ СССР работал с 1966 г. С 1974 г. – в центральном аппарате комитета Генеральское звание получил в 1986 году.

В дальнейшем занимался частным бизнесом: один из организаторов компании ЦИНТ (Центр исследований наукоемких технологий), с 1999 г. возглавлялкорпорацию «Гринмастер», производившую бытовую технику и различные приборы с использованием технологий оборонной промышленности, затем генеральный директор ЗАО «Первая Лизинговая компания».

В 1991 г. стал первым заместителем председателя КГБ СССР. В 1992-м вышел в отставку по состоянию здоровья. Это – по официальной версии. А на самом деле причиной отставки стал острый конфликт с тогдашним «демократическим» главой КГБ Бакатиным – когда тот передал американцам стратегически важную информацию и выдал схемы «прослушки» американского посольства в Москве.

— Николай Алексеевич, о вашем управлении легенды до сих пор рассказывают. Это была научно-техническая разведка? Вы добывали секреты западных технологий?

— Вовсе нет! Мы работали в системе контрразведки, в котором действовало Второе главное управление КГБ СССР. А вот в его составе работали 10-й отдел, который занимался экономикой родной страны, и 9-й, который отслеживал процессы в академической науке. И вот на основе этих отделов сформировали сначала управление «П», а затем, в 1985-м, и 6-е управление комитета госбезопасности. Занялось оно полным спектром экономической контрразведки. А в ее деятельности много аспектов. Мы искали вражескую агентуру внутри страны, занимались защитой государственных секретов, вели работу по предотвращению чрезвычайных ситуаций и их предотвращению. Конечно, собирали научно-техническую информацию, которая могла быть полезной для отечественной экономики. Мы выявляли и негативные процессы в военно-промышленном комплексе, обнаруживали факторы, которые подрывали обороноспособность и безопасность страны. Например, в ракетно-космической отрасли.

– То есть, приходилось ловить за руку вредителей и саботажников, говоря языком тридцатых годов?

– Вы зря иронизируете. Таких случаев в истории нашей космической промышленности хватало и в поздние советские времена. Люди совершали умышленные преступления по самым разным побуждениям. Например, на знаменитой фирме Челомея, в НПО машиностроения, контрразведка схватила за руку инженера Анисина, который установил заглушки в четвертую ступень комплекса Д-19 как раз накануне его государственных испытаний. Ракета должна была взорваться на полигоне. Оказалось, что вредитель действовал так из своих личных политических убеждений, ненавидя СССР. В другом случае мы обнаружили порчу кабельных трубопроводов в баллистических ракетах подводных лодок на Красноярском машиностроительном заводе. Оказалось, что эти занимался человек, которого перед этим сняли с поста начальника сборочного цеха, и он решил таким образом скомпрометировать своего преемника. А еще был случай при выполнении программы «Буран-Энергия», когда один ученый из НПО автоматики, решив занять место своего начальства, умышленно внес искажения в программы для бортовых компьютеров космического корабля.

В 1986 входил в комиссию по расследованию аварии на Чернобыльской АЭС. Дослужился до замначальника 6-го управления КГБ. В 1992 ушел из органов по состоянию здоровья. В 1999 возглавлял корпорацию "Гринмастер ", производившую бытовую технику и различные приборы с использованием технологий оборонной промышленности. Затем гендиректор Первой Лизинговой компании. Упоминается в публикациях СМИ, посвященных паранормальным явлениям.

Родился 15 декабря 1940 г. в пос. Губаха Кизеловского р-на Пермской обл. Член КПСС с 1967 г.

В 1963 г. окончил Тульский механический институт и работал на Орском механическом заводе: мастер, начальник технического бюро, заместитель начальника цеха, заместитель начальника отдела.

В органах госбезопасности: с 1966 г. Учился в школе КГБ №302 (Минск), после ее окончания в 1967 г. – оперуполномоченный отдела КГБ в Орске. С 1969 г. – в УКГБ по Оренбургской области: оперуполномоченный, затем заместитель начальника отделения 2-го отдела.

В 1974 г. перведен в центральный аппарат КГБ, где работал по линии экономической контрразведки: старший оперуполномоченный, заместитель начальника и начальник отделения 10-го отдела (контрразведка в атомной промышленности) 2-го Главного управления КГБ СССР, с 1980 г. – начальник отделения 1-го отдела Управления «П» 2-го Главного управления КГБ СССР.

В дальнейшем занимался частным бизнесом: один из организаторов компании ЦИНТ (Центр исследований наукоемких технологий), с 1999 г. возглавлялкорпорацию «Гринмастер», производившую бытовую технику и различные приборы с использованием технологий оборонной промышленности, затем генеральный директор ЗАО «Первая Лизинговая компания».

Пример видео-интервью Николай Шам о спиновой химии  http://www.youtube.com/watch?v=ktjcsQun5Is

http://sverxnova.com/index.php?aid=23

«Воспоминание о будущем» - интервью с Н.А.Шамом

Беседовал Сергей Михайлович Птичкин 01.06.2007, 

Весь комплекс научно-технических секретов в недалёком прошлом контролировался КГБ СССР. Однако мало кто знает, что именно чекисты первыми попытались внедрить в народное хозяйство то, что сейчас называется хай-тек технологиями.

В недрах Комитета существовала структура, в которой централизованно собирались, тщательно изучались и анализировались поистине революционные технологии, аналогов которым не было ни в Западной Европе, ни в США, ни в Японии. Цель была одна: внедрить хотя бы часть из них в народное хозяйство, чтобы придать ему то самое ускорение, о котором трезвонили с высоких партийных трибун. Не успели...

Одним из тех, кто активно участвовал в подготовке советской научно-технической революции, был генерал-майор КГБ Николай Алексеевич ШАМ. Сегодня он в отставке, но остаётся в гуще инновационных борений, всеми силами старается помочь тем, кто действительно хочет видеть свою страну величайшей в мире индустриальной державой. Его опыт и знания остаются той узловой точкой, опираясь на которую можно, образно говоря, перевернуть мир.

Российская газета: Николай Алексеевич, как вы оказались в центре передовых научно-технических новаций конца прошлого века?

Шам: Я всегда работал в системе контрразведки, обеспечивавшей защиту высокотехнологичных отраслей советского ВПК.

В 1985 году в КГБ сформировали 6-е управление госбезопасности, которое стало отслеживать ситуацию не только в науке и технике, но и в экономике. Одним из руководителей этого управления назначили меня. Тогда-то и появилась возможность оценить научно-техническую ситуацию и состояние отечественной технологии в наиболее полном объёме.

РГ: И какова была ситуация?

Шам: Неоднозначной. С одной стороны, косность экономики становилась всё более очевидной. Академическая наука и отраслевые НИИ шли давно проторенными путями, панически боясь сделать шаг в сторону. С другой стороны - к примеру, в космической индустрии и в авиастроении - мы имели огромные приоритеты.

Был период, когда СССР запускал в Космос ежегодно более сотни спутников, в то время как США - пятнадцать. И лично я считаю, если бы мы сделали упор на прикладную космонавтику, значительно сократив или даже прекратив пилотируемые запуски, то сегодня нам просто не было бы равных ни в средствах связи с космическим сегментом, ни в глобальной космической навигации, ни во многом другом, что служило бы интересам всех землян и приносило бы значительный финансовый доход в государственную казну.

Та же ситуация была в авиастроении. По ряду направлений мы значительно оторвались от США, и, тем более, от тогдашней Европы. Если бы инновационная политика в авиапроме стала определяющей, и упор бы сделали именно на то, в чём мы лидировали, то сегодня мировую авиационную моду определяли бы не «Боинг» или «Эрбас». К сожалению, в ходу была практика: всем сёстрам по серьгам, средства распылялись, а прорывные разработки никак не выделялись и не поддерживались. Вот мы и оказались в хвосте авиационного прогресса.

РГ: А участвовал ли КГБ в реализации прорывных технологий?

Шам: Участвовал, и весьма успешно, причём чисто по-чекистски. Понятно, что прежде чем что-то внедрять в производство, необходимо убедиться в верности предлагаемых решений, провести необходимый цикл научно-исследовательских работ. В условиях строго централизованной и плановой системы такие исследования требовали множества согласований и могли длиться годами. А у нас, если вспомнить те годы, времени не было. Тогда в рамках нашего управления мы разработали и провели настоящую спецоперацию, реализовав те возможности, которые давал Комитет.

В 1987 году, при поддержке тогдашнего начальника Генштаба маршала Михаила Моисеева, в структуре Минобороны сформировали секретную воинскую часть, которая, фактически, являлась очень мощной научно-исследовательской лабораторией, полностью подконтрольной КГБ.

РГ: А почему вы обосновались в военном ведомстве?

Шам: По трём причинам. Во-первых, начальник Генштаба нас понял и пустил, образно говоря, на свою территорию. Во-вторых, обеспечивалась полная закрытость работ без всякой связи с КГБ, что было очень важно. Так как - и это в-третьих - многие проверяемые технологии имели двойное назначение. Ряд исследований, будь они доведены до конца, обеспечили бы СССР такое стратегическое превосходство, которое не могли дать даже части РВСН и атомные ракетоносцы при совершенно несопоставимых затратах.

РГ: Если покопаться в Интернете, можно найти информацию о той секретной воинской части. И она, честно сказать, носит почти скандальный характер. Будто бы под крышей Генштаба при попустительстве Моисеева собрались авантюристы и шарлатаны, всевозможные астрологи, экстрасенсы, колдуны...

Шам: Многие наши исследования и практические разработки действительно не укладывались в зашоренном сознании иных чиновников. Словно в дремучем средневековье на специалистов, работавших в той части, действительно показывали пальцем и говорили: этим алхимикам, наверное, помогает нечистая сила. Бред полный, но разговоры о колдунах-шарлатанах, занятых, будто бы, поисками философского камня, действительно шли. Дошли они до министра обороны, и он, не вникнув в суть работ, приказал часть расформировать.

РГ: И КГБ с этим смирился?

Шам: Это обычная практика спецслужб. Комитет создавал упомянутую лабораторию, но своё в ней участие никогда не афишировал. Даже теоретически нельзя было повлиять на министра, так как сразу засветилось бы наше присутствие.

РГ: А можно ли привести пример того, что давало повод обвинять учёных, работавших в лаборатории, в мракобесии?

Шам: Была испытана методика очистки водоёмов при помощи специального генератора неких излучений. Без всяких химикатов и сорбентов огромные объёмы воды, буквально на глазах, очищались от самых токсичных примесей. Вода, чёрная от мазута и насыщенная диоксинами, становилась абсолютно прозрачной и пригодной для питья, а по вкусу - почти родниковой. Экология водоёмов - проблема глобальная. И если бы Советский Союз официально заявил, что владеет технологией нехимической очистки воды на планете, и стал бы эту технологию активно применять, наверное, не нашлось бы желающих Союз уничтожать.

Ведь другая сторона такой очистки - способность сделать на определённое время непригодной для питья воду на территории противника без всякого её отравления. Апокалиптическая картина! И я лично был свидетелем её возможной реализации. Фактически, СССР получал абсолютное и экологически чистое оружие, по сравнению с которым ядерные боеголовки - дубины неандертальцев.

Физическая картина изменения свойств воды описывалась вполне научно, никакой мистики там не было. Однако академическая наука и уровень мышления наших вождей того времени оказались просто не в состоянии понять и принять работу чудо-генератора - что, может быть, и к лучшему.

Проведённые нами опыты повторить никому больше не удалось. Сам же создатель излучателя жизни (или смерти) умер в конце прошлого века, унеся с собой, подобно Николе Тесле, главные секреты удивительных изобретений.

РГ: А велись ли в подконтрольной КГБ лаборатории работы над абсолютно мирными технологиями, которые не утратили своей актуальности и сегодня?

Шам: Конечно, велись - и они были самыми интересными. Всего мы отобрали и детально исследовали около двухсот инновационных технологий по энергетике, связи, биологии, медицине, сельскому хозяйству и другим направлениям. Причем все технологии как не имели, так и не имеют до сих пор мировых аналогов. Так что фора у России осталась.

Нами была проверена на практике весьма оригинальная агротехнология, основанная на, так называемых, резонансных явлениях. Урожайность на опытных полях повышалась на треть, отпадала необходимость внесения в почву удобрений, использования гербицидов и пестицидов. Хорошие урожаи получались в самых засушливых степях, а на чернозёмах - просто запредельные. Использование этой технологии в животноводстве сулило ещё большие перспективы.

Без каких бы-то ни было дополнительных капиталовложений - а только за счёт перераспределения уже запланированных бюджетных средств - Советский Союз мог не только за пару лет решить «неразрешимую» продовольственную программу, но и стать крупнейшим в мире экспортёром самых дешёвых и абсолютно экологически чистых продуктов сельского хозяйства. Однако даже КГБ оказался бессильным перед косностью агрочиновников.

Впрочем, технологии, опробованные двадцать лет назад, своей актуальности не утратили. Россия готовится вступать в ВТО, где конкуренция в сфере сельского хозяйства особо велика. Многие наши аграрии ждут этого вступления с ужасом. А ведь мы можем оказаться в самом выигрышном положении! В Западной Европе на гектар почвы вносится почти тонна различных удобрений и ядохимикатов. Урожаи стабильные, но содержание химикатов в зерновых, овощах и фруктах запредельное.

Мы же обладаем огромными посевными площадями, способными уже завтра начать давать рекордные и абсолютно экологически чистые урожаи.

И чью продукцию будут покупать придирчивые европейцы и американцы? Для подготовки отечественного сельского хозяйства к вступлению в ВТО требуются не столь уж большие капиталовложения. Главное, чтобы они были целевыми.

РГ: Пытались ли вы предлагать уникальные технологии новым русским предпринимателям?

Шам: Мы их буквально навязывали, убеждая, какие прибыли ожидают прогрессивных хозяев нашей промышленности и сельского хозяйства. Только вот таких хозяев не нашлось...

В 1992 году, при поддержке людей из ближайшего тогда окружения Ельцина, был организован Центр исследований наукоёмких технологий (ЦИНТ), одним из руководителей которого стал и я. В ЦИНТ было собрано около сорока технологий гражданского назначения в области новых материалов, медицины, экологии - лучшее из того, что было накоплено за время существования секретной части Генштаба. Увы, то время вошло в историю печальной памяти залоговыми аукционами, продажей-перепродажей приватизированных предприятий и спекуляциями на сырье. Существование и развитие ЦИНТа в системе складывавшихся ценностей довольно быстро потеряло всякий смысл.

РГ: Смутные времена, хочется верить, прошли. Провозглашены национальные проекты и национальные приоритеты - в том числе, в области высоких технологий. Можно было бы сейчас, в качестве инноваций, предложить из старых советских наработок что-то действительно прорывное?

Шам: Мы упорно считаем, что цифровые технологии пришли к нам из-за границы, хотя впервые связь на основе цифровых систем была опробована ещё в СССР. Так вот, российская цифровая телефония, я это ответственно заявляю, на несколько порядков превосходит все западные аналоги, будучи значительно дешевле. Внедрение отечественных разработок способно совершить просто революцию в мире цифровых телекоммуникаций. Но пробить глухую оборону наших чиновников от связи, похоже, труднее, чем организовать экспедицию на Марс.

В Тольятти работают настоящие технические гении - братья Сергей и Владимир Куделькины. Их разработки в области сверхтонкой сенсорики - это настоящий переворот в здравоохранении (точнейшая диагностика любых заболеваний на самых ранних стадиях) и в системах организации безопасности любого объекта. Причём, это не какие-то абстрактные прожекты, а давно работающие системы. Просто их недопустимо мало.

Есть простейший, компактный ветряной генератор электричества, обладающий поистине уникальными энергетическими характеристиками. Он не только способен существенно снизить электропотребление для не слишком богатых потребителей. Такая ветряная электростанция незаменима в небольших посёлках, хуторах, отдалённых воинских гарнизонах. Это действительно государственно значимая разработка. Но в государстве она, похоже, никому не нужна.

Инженером Кузнецовым спроектирован объёмно-струйный двигатель, способный вытеснить с рынка все двигатели внутреннего сгорания. Отзывы специалистов о нём самые восторженные. Для доводки и запуска уникального мотора в серийное производство необходимы не столь уж и большие деньги. Доходы при этом тысячекратно превзойдут вложения - но денег нет...

В США миллиарды долларов бюджетных средств потрачены на создание новейшего поколения компьютеров с быстродействием триллион операций в секунду. Супер-ЭВМ уже назвали чудом XXI века. А отечественный гений математики Александр Хатыбов пятнадцать лет назад на примитивной, по нынешним меркам, персональной ЭВМ справлялся с задачами, для решения которых требовались машины с операционной скоростью в тысячи триллионов операций в секунду. Сегодня, насколько я знаю, такого понятия, как ограничение по скорости вычислений, для него просто не существует. Живи Хатыбов в США - был бы богаче Гейтса и давно удостоился бы нескольких Нобелевских премий. А кому он известен даже среди математиков в родной стране?

Если бы приступить к реализации советских ещё инновационных проектов, то за российское индустриальное будущее можно было бы быть спокойным. Однако даже первый вице-премьер Сергей Иванов на последнем заседании ВПК в Екатеринбурге отметил, что идеи и деньги у нас до сих пор разъединены: по одну сторону - идеи без денег, по другую - деньги без идей. И это удручает.

Хорошо хоть, что есть понимание проблемы, но нельзя допустить, чтобы вместо оперативного решения инновационных задач, вся энергия ушла в разговоры и благие пожелания, коих за период с августа 1991 года было более, чем достаточно. 

Беседы о необычных способностях человека с экстрасенсом Кустовым Валерием Валентиновичем http://www.youtube.com/watch?v=YH_xlxzQ4Go

http://www.youtube.com/watch?v=ej8KHkHJ8BQ

http://kursk-pravda.narod.ru/Sham.htm

Из интервью

«Помнится, в 1988-м мы решили исследовать, насколько военно-промышленный комплекс СССР зависит от импортного оборудования. Но в результате обнаружили, что в стране на складах и в ящиках лежит так и не установленной на заводах техники почти на 50 миллиардов долларов! Сегодня в это верится с трудом.

—– А каким образом в поле зрения КГБ попадали необычные изобретения и технологии?

—Нужно было вести сбор сведений научно-технического характера, которые могли принести пользу экономике и обороноспособности страны. Именно поэтому, например, велся мониторинг академических институтов. Но в начале 1980-х годов в СССР появились первые ростки инновационного бизнеса – инженерные центры и научно-технические творческие клубы молодежи. Тогда косность бюрократической экономики стала ясной почти всем. Отраслевые министерства (по сути дела – государственные корпорации) отвергали новшества, отторгали изобретателей. Немногим лучше дело обстояло и в официальной науке, где господствующие школы не хотели замечать талантливых исследователей. Эти люди устремились в те самые самодеятельные центры и клубы, попадая в наше поле зрения.

Где-то 1984 году, когда я работал еще в управлении «П», мы увидели, что есть в нашей стране такие технологии, которые не имеют аналогов нигде в мире, и которые сулят СССР настоящие экономические прорывы. Скажем, в тот год я познакомился с Георгием Коломейцевым, который разработал уникальную агротехнологию. Обрабатывая электромагнитными волнами семена растений, он без всякой генной инженерии добивался роста урожайности на 20-30 процентов, в десятки раз снижая затраты удобрений и полностью исключая использование ядохимикатов. Нас тогда поразили картины опытного поля: на растрескавшейся земле росли пшеничные колосья с тяжелыми зернами и мощной корневой системой, которая доставала влагу из глубины почвы. А применение его технологии в животноводстве или в сахароваренной промышленности вообще открывало громадные перспективы: Коломейцев смог останавливать процессы порчи и гниения.

Таких изобретений нашлось достаточно, и все они не находили поддержки в министерских кабинетах. К тому времени у руля страны встал Михаил Горбачев, и начался лихорадочный поиск рецептов экономического прорыва. Очень быстро выяснилось, что закосневшая система не может его обеспечить. И тогда мы с единомышленниками решили исподволь внедрить в нашу экономику необыкновенные технологии.

У нас нашлась поддержка в Генштабе, который тогда возглавлял маршал Моисеев, а его помощником работал ныне покойный Михаил Бажанов – очень энергичный человек, истинный патриот. В 1987 году с помощью его начальника удалось создать при Генштабе специальную лабораторию, оформленную как номерная воинская часть. Располагалась она на Фрунзенской улице, и во главе ее стал Бажанов. Почему эту секретную лабораторию создавали при военном ведомстве? Да потому, что необычные изобретения и технологии носили ярко выраженное двойное назначение, и могли не только повысить конкурентоспособность нашей страны, но и стать основой новых видов оружия.

Уже в том году было найдено и испытано, если мне не изменяет память, около двухсот революционных технологий. То, что мы увидели, кружило голову. Именно тогда лично я понял, что мы способны опередить весь мир. Например, инженер Александр Деев очищал целые водоемы необычным способом: зачерпывал из них стакан воды, ставил его на лабораторный стол – и воздействовал на него своим генератором. И мы видели, как сначала вода становится чистой в стакане – а потом и в удаленном от него пруде, из которого этот стакан зачерпнули. Каким образом ему удавалось это сделать – никто объяснить не мог. Но это работало, и я сам был тому свидетелем! Тогда же мы нашли Александра Плешкова, автора уникальных медицинских разработок, который мог лечить тяжелые заболевания и даже рак. И была еще одна технология, о которой я даже сейчас опущу детали. На одном из испытаний включением небольшого прибора удалось остановить на приличном расстоянии танковый батальон. Направленное воздействие так изменило структуру топлива, что двигатели машин заглохли…

 Да, генштабовский проект не афишировался. Лаборатории необычной «военной части» развертывались на конспиративных квартирах ГРУ. Одну из них, на Фрунзенской, неоднократно посещал Сергей Кугушев. Несколько явок были и на Старом Арбате. Именно тогда мы увидели, что наша страна при желании способна прорваться в совершенно новый мир. Многое из того, что мы описываем в этой книге, как раз и происходят из «набора 1987 года».

Но почему попытка Генштаба провалилась? Предоставим-ка слово генералу Шаму:

— Но та первая попытка не увенчалась успехом. Руководство Генштаба стало отдавать прямые поручения своим отделам – организовать экспертизу той или иной технологии. В те времена к этой работе военные могли привлечь любой научный институт. Однако тут же мы столкнулись с противодействием аппарата и Генштаба, и Минобороны. Многих стала раздражать деятельность бажановской лаборатории. И тогда нас умело «подставили». Когда начальник Генштаба уехал в заграничную командировку, Бажанова неожиданно вызвал к себе министр обороны, маршал Дмитрий Язов. Чем вы там, мол, занимаетесь? А ну-ка доложите! Бажанов два часа рассказывал министру о работах своей части. Когда для примера он продемонстрировал министру технологию Коломейцева, которая позволяет получать фантастические урожаи, Язов просто рассвирепел и заявил: армия должна заниматься прямым делом, а не какой-то там х…ей с кукурузой. Бажанова в 24 часа выставили из Вооруженных сил…

Бажанов пытался защищать начатое дело. Дескать, не кукурузой единой живы. Мол, у нас есть проект «Черная рука» КБ Челомея. На орбиту выводится двадцатитонный корабль с маневренными двигателями. Он несет баллистические ракеты, и в случае чего может нанести по США в принципе неотразимый удар. Ведь перехватить ракету, которая пикирует отвесно из космоса, просто невозможно. Вся будущая американская противобаллистическая оборона «Звездных войн» была рассчитана на защиту от ракет, летящих по пологой траектории с русской территории. А тут мы сразу ставим американцам красивый мат в гонке вооружений, заставляя их признать поражение.

Но маршал Язов ничего слышать не хотел.

А жаль. Попытка была красивой. За тринадцать лет – до нынешнего времени – страна могла сделать совершенно невообразимый бросок вперед.

Интервью с бывшим заместителем председателя КГБ СССР.

Александр ПРОХАНОВ. Существует расхожее мнение, что крах СССР был результатом стратегического отставания страны в экономической и технологической сфере. В какой степени оно верно?

Николай ШАМ. Это не соответствует действительности. Потому что Советский Союз имел такой потенциал, какого ни одна страна в мире не достигнет в ближайшие 50 лет. Хотя, конечно, было много лишнего, ненужного, ресурсы тратились на второстепенные задачи, что и стало причиной постепенной остановки в развитии. Тот же военно-промышленный комплекс поглощал гигантские ресурсы, там существовало неоправданное многотемье — к примеру, одновременно велась разработка 40 авиационных двигателей разных классов мощности. Хотя Соединенные Штаты Америки имели в эксплуатации только три типа двигателей: легкие, средние и тяжелые. На вооружении у нас находилось больше десяти видов стратегических ракет — я уже не говорю об остальных типах оружия, — что пожирало ресурсы страны. Но потенциал всё равно оставался огромным. Когда было решено частично переориентировать его на ширпотреб, то буквально в течение нескольких лет страна оказалась завалена стиральными машинами, холодильниками, телевизорами и так далее.

Экономика страны представляла собой гигантский концерн, который позволял в короткие сроки сосредоточить ресурсы и двинуть в любом направлении. Возьмите космос. Мы в среднем запускали более ста спутников самого разного назначения. Американцы — пятнадцать. Здесь опять налицо колоссальный излишек. Американцы создавали разведывательные спутники, которые существовали 700-900 суток, передавали информацию на землю в реальном масштабе времени, а у нас были капсульные сбросы. А что это значит? Капсула спустилась, нужен вертолет, чтобы её найти, доставить в Центр, проявить снимки, отдать на дешифровку. Возникало существенное отставание во времени и удорожание.

К тому же, в военно-промышленном комплексе производительность труда была в среднем чуть ли не на порядок ниже, чем в гражданской промышленности. Беда заключалась еще и в том, что если наши экономические институты составляли обоснованные планы, то потом начиналось лоббирование интересов секретарей обкомов, крайкомов, республик, вносились добавления и изменения, порой очень серьёзные, что влекло к масштабным сбоям. А в мире мы были не одни. Шла жестокая конкуренция, и СССР всегда являлся объектом пристального внимания со стороны мощных аналитических центров Запада, его финансово-промышленных корпораций и силовых структур. Они понимали, что нерешаемых задач для нас просто не существовало. Другое дело, конечно, что в решении чисто бытовых пробем всё у нас долго было на заднем плане, этому уделялось мизерное внимание. Да, мы производили больше всех в мире обуви на душу населения, но что это за обувь была?Из 600 с лишним миллионов пар две трети пылились на прилавках,а потом утилизировались. Деньги тратились впустую, труд — впустую. На нефтедоллары проводились гигантские закупки импортного оборудования. Но оно не осваивалось. На складах страны лежало неиспользованной импортной техники на 50 миллиардов долларов. Станочный парк одной только авиационной промышленности СССР был равен всему станочному парку США. А использовался он только на 18%. Тогда и начался процесс загнивания, распада, разложения.

А.П. Николай Алексеевич, вы — генерал госбезопасности. Было время, когда КГБ, по существу, возглавлял суперпроекты развития. В госбезопасности соредотачивалась интеллектуальная мощь страны. С какого момента КГБ утратил эти функции?

Н.Ш. Госбезопасность никогда не осуществляла научно-техническое руководство проектами, это заблуждение. Мы проводили контрразведывательное и разведывательное обеспечение проектов. Задачи органов госбезопасности — обеспечить сохранность секретов, чтобы информация не стала достоянием противника. Кроме того, обеспечение безопасности включает в себя и выявление всех факторов, которые мешают реализации того или иного проекта, а также предупреждение различных чрезвычайных происшествий. Наконец, реализация любого проекта требует тщательного подбора кадров, чтобы среди исполнителей не оказалось людей ненадежных, с враждебными наклонностями. Для решения этих задач организовывалась проверка кадров, создавался режим обеспечения безопасности проводимых работ, велись оперативно-розыскные мероприятия. В те времена, конечно, при этом случались дикие переборы, что тоже являлось тормозом развития страны.

Как только я стал заместителем председателя КГБ, ко мне валом повалили просьбы о получении определенных материалов из наших архивов. Мой приятель, журналист, решил встретиться с одним старичком, который рассказал ему о создании группой конструктора Кузнецова транспортного самолета в 30-х годах. Самолет получался уникальным по своим характеристикам: цельнометаллический, со скоростью выше, чем у “мессершмидта”. И вдруг в НКВД появились какие-то материалы, будто бюджетные деньги транжирятся, тратятся “налево”. НКВД провело расследование, арестовало всю группу. Сразу же у других конструкторов началась борьба за освободившееся место. Эксперты старались дать как можно более отрицательную оценку группе Кузнецова, причем и с идеологической точки зрения. В результате половину из этой группы расстреляли, половину посадили. Жестокое было время.

А.П. Есть такая точка зрения, что госбезопасность на пике своего влияния сложилась как бы в особый субъект и стремилась к власти как таковой. Берия претендовал на роль преемника Сталина, Андропов перешел из КГБ в политическое руководство. Да и нынешний президент существует в поле действия подобной тенденции. Госбезопасность концентрирует интеллектуалов, информацию, создает впечатление планетарной игры, где возникает потенциал, который формирует идеи, лидерски группы и так далее. Мне кажется, что такие проекты, как атомные или ракетные, не ограничивались простым подбором ученых. Так ли это?

Н.Ш. Любое государство — сложнейший механизм, в котором всё связано друг с другом. Выделить какой-то узел, блок — например, КГБ — и сказать, что он является основным, главным — достаточно сложно. Хотя решающее значение, конечно, всегда имеет какая-то группа лиц, которая вдруг неожиданно, волею судеб оказывается у руля управления. У каждого в этой группе — тоже свои интересы, отношения друг с другом, своё понимание ситуаций. И кто там главный: то ли первый секретарь ЦК, то ли председатель НКВД или, допустим, министр финансов, трудно сказать. Все мы, в том числе и самые высшие руководители, живем не в замкнутом мире как таковом, и в человека можно ввести любую информацию или дезинформацию. Если сформировать эффективную дезинформационную линию, запустив ее по определенным каналам, то можно вектор движения всего общества резко изменить.

Перед системой органов государственной безопасности должны быть поставлены жесткие, четкие, конкретные задачи. И если служба начинает решать эти задачи, то результаты властью должны быть востребованы, проанализированы и по ним приняты какие-то решения. Чего не было фактически.

Если силовая структура, например, влезает в вопросы экономики, то на чем она базируется? На анализе открытых источников и оперативных материалов. А оперативные материалы откуда получает? От своей агентуры. Но любой агент, какую бы должность он ни занимал, — прежде всего человек, у которого существуют свои, личные интересы. Уже на первом этапе добывания информации появляется субъективный подход к делу. Далее идет обработка материалов, при которой каждый из начальников разного уровня вносит свою лепту. На финише доклада верхнему начальству иногда получалось творение, мало схожее с начальным замыслом. 90% рабочего времени тратилось впустую. Не каждому дано быть творцом, созидателем. Но каждый хочет порулить, покомандовать, поуправлять, быть незаменимым. Отсюда появляется сонмище начальников, а вместе с ними — министерств, ведомств, комитетов, главков, агентств и т.д. Создается громоздкая, неповоротливая, практически неуправляемая госструктура с коэффициентом полезного действия ниже паровоза, не способная ни грамотно ставить, ни эффективно решать задачи. Мы жутко опустились, деградировали, смотримся как типичная отсталая страна “третьего мира”. Продолжаем еще существовать как государство на том производственном потенциале, который создан предшествующими поколениями.

А.П. Считается, что госбезопасность патронировала, курировала экзотические, иногда курьезные и неправдоподобные направления исследований, которые базируются на загадочной физике, нетрадиционной геополитике, на иных неклассических представлениях о человеке и мире.

Н.Ш. Я 30 лет проработал в системе госбезопасности и не могу сказать, что там была какая-то организационная структура, которая занималась бы подобными вопросами. С другой стороны, двери Комитета всегда были открыты, и любой человек мог туда прийти с любым, даже самым фантастическим предложением. Когда в наше распоряжение попадали какие-то интересные вещи, мы проводили комплексную экспертизу на предмет возможного использования в интересах государства. Помните, сколько было разговоров вокруг НЛО? На эту тему было даже выпущено закрытое постановление ЦК и правительства, согласно которому все силовые структуры были обязаны информацию, связанную с данной проблематикой, передавать в систему Академии Наук. А там ряду институтов поручалось изучение этих явлений вплоть до направления “на место события” специальных экспертных групп.

Приведу пример из своей жизни. В 70-х годах я познакомился с одним инженером-физиком. Он предложил использовать в военно-прикладных целях так называемые слабые поля. Сверхчувствительные датчики выставить в пространство и контролировать появление любого постороннего предмета, траекторию и скорость его движения. Я его послушал: интересно, дешево. Можно было создать эффективнейшую систему контроля границы, космоса. Предложение передал нашим генеральным конструкторам. Но ведь любой генеральный конструктор заинтересован в увеличении ресурсов, сметы, а тут ему предлагают за сотни тысяч решить задачу, на которую он требует от государства миллионы. Конечно, это предложение, скажем так, не нашло отклика.

Или еще случай. Как-то я беседовал с начальником главка по вопросу высокой аварийности спутников специального назначения, через которые осуществляли контроль за запусками ракет с территории США. Задал вопрос: возможно ли провести доработку этих спутников, чтобы срок их активного существования на орбите увеличить с трех месяцев до трех лет и, как следствие, уменьшить число запусков ракет минимум в десять раз. Начальник главка ответил, что решить эту задачу можно, но возникнет другая проблема: что делать армии людей, занятых на производстве этих спутников и ракет.

Но всё-таки ценные идеи не уходили как вода в песок. К примеру, на основе тех же слабых полей был разработан комплекс аппаратуры, так называемая компьютерная электроструктурография, которая позволила делать сверхтонкую диагностику человека. Представляете, вы сидите в кресле, вокруг которого создается то самое сверхслабое поле, которое реагирует на все взаимодействия внутри вашего организма — вплоть до цифровых показателей состояния тех или иных тканей. Наш физик сделал несколько таких комплексов, поставил их в больницы, получил сертификат. А в процессе эксплуатации оказалось, что человек после 15-30 минут пребывания в искусственно созданном слабом поле начинает чувствовать себя намного лучше, то есть помимо диагностики слабые поля можно использовать и в лечебных целях.

А.П. То, о чем вы говорите, любые изобретения вообще, — это интеллектуальная экстравагантность. Где свивались такие инновационные центры: в системе крупных, авангардных суперпроектов, или использовались периферийные, тихие микролаборатории?

Н.Ш. В любом деле иногда возникают тупиковые моменты, которые традиционным способом решить нельзя. Вот тогда-то и требуются мозги интеллектуала, который способен генерировать новые идеи. Такие генераторы идей всегда были, и в любом коллективе они занимают достойное, уважаемое место. Кроме того, есть люди — таких один на сто тысяч или даже на миллион, — которые совершенно оригинально мыслят. Это уникумы, и общество должно их холить и лелеять. Потому что перед этими людьми, как правило, не стоит вопрос наживы. Они одержимы своей идеей. Беда нашего государства заключается в том, что мы не готовы использовать дар таких людей.

В связи с этим приведу еще один пример. Среднесуточный дебет нефтяной скважины в России меньше 12 тонн, хотя очень много скважин, которые выдают больше тысячи тонн в сутки. Но мы, условно говоря, вместо десяти скважин эксплуатируем тысячу. Это тысячи насосов, сотни километров трубопроводов, масса обслуги и начальства. И вот, представьте, приходит “светлая голова”, которая предлагает оптимизацию всей технологической программы нефтяной отрасли. Результат — уменьшение затрат на два-три порядка при тех же практически объемах добычи. Попробуйте сегодня предложить такую программу — знаете, где вы после этого окажетесь?..

Вот “Газпром” — монстр, монополист с гигантским административныым персоналом, который несопоставим с задачами производства. Разве такая уж большая проблема: прогнать газ по трубе? Какие сложности при продаже? А мы начинаем придумывать: акционирование, “голубые фишки”, продажа акций и так далее. Люди разбогатели, ничего, по сути, не сделав. Им комфортно живется. Поэтому любая новация в их сфере встречается в штыки.

Недавно я вернулся из Германии. Немцы переходят на новое топливо, “пельц”, из опилок. Пять тонн такого топлива обеспечивают теплом и горячей водой четырехэтажный многоквартирный дом. И заводик, который производит в год 30 тысяч тонн этого “пельца”, обслуживают всего два человека. То есть современные технологии позволяют создать фактически безлюдное производство. И немцы этому всячески способствуют.

Один близкий мне человек уже много лет производит телефонное оборудование, его станции работают в десятках городов нашей страны. И вот мы с ним как-то заезжаем на один объект устанавливать такую станцию. Вижу гигантский — с одного конца на другой нужно час идти — завод. А главный инженер на оперативке решает вопрос, кому на субботу и воскресенье оставлять электроэнергию. Полдня решают. Это что — организация работы, современная система управления? И любой город, вся страна в таком же режиме живет.

А.П. В СССР был накоплен уникальный потенциал идей, в том числе и управленческих, представлений о мироздании, человеке, душе, космосе видимом и невидимом. Они готовы были соединиться и создать абсолютно другой социум, абсолютно новое общество. Развал и разрушение Советского Союза прекратили эти процессы.

Н.Ш. Вообще, накопленный человечеством потенциал на 90% не востребован: что у нас, что на Западе. Любую сферу можно взять — например, образование. Вот приходит человек в школу, и одиннадцать лет учит математику. А мой приятель еще несколько лет назад сделал программу обучения школьному курсу математики за один год. Или обратимся к медицине. Мне как-то попал в руки каталог лекарств, которые выпускают предприятия Соединенных Штатов. Цены там в 30-70 раз отличались от тех, которые мы платим в аптеке. Рентабельность фармацевтического бизнеса просто фантастична. В мире появился фармацевтический монстр, который правит бал. От одной его рекламы, на которую тратятся миллиарды и которую мы, в конечном итоге, оплачиваем из своего кармана, уже деваться некуда. Причем существенная часть выпускаемых лекарств не только бесполезна, но даже вредна. А взять саму медицину? Везде специализация. Один лечит сердце, другой — печень, третий — глаза и т.д. Но ведь человеческий организм един, в нем всё взаимосвязано.

Недавно в системе МПС вынуждены были всерьез заняться профилактической медициной: стрессовые ситуации, высокая смертность, инвалидность, профзаболевания, дефицит работников на подвижном составе. Уже в следующем году завершится программа обеспечения всех участков железных дорог двумя кабинетами: диагностики и релаксации. Человек приходит туда и уже через 15 минут всё о себе знает, получает рекомендации, проходит восстановительные процедуры. В итоге заболеваемость сократилась в разы.

Берем следующую сферу, топливно-энергетический комплекс. России от Советского Союза досталась энергетическая система с чудовищно низким КПД. В результате потерь при добыче, транспортировке и использовании энергоносителей до потребителя доводится всего 6-7 калорий из ста. А попробуйте при этом получить у государства грант на альтернативные источники энергии. Я однажды попробовал — поседел от одного только оформления документов.

А.П. Советская промышленность, по существу, оказалась убитой. Мы видели, как 15 лет выброшенные на берег киты экономики умирали, разлагались, из них вытаскивали кто глаз, кто ребро, кто печень, кто цветные металлы. По стране разбросаны огромные скелеты заводов, КБ, полигонов, космодромов. Всё ли погибло или что-то удалось спасти?

Н.Ш. У каждого предприятия своя жизнь и своя смерть. Ничего страшного в этом нет. Все эти монстры, которые создавались в Советском Союзе, теперь не ко времени. Нам уже не нужны электронные лампы, мощные трансформаторы и прочее. Мир давно ушел в сторону микроэлектроники, делаются чипы, которые простым глазом даже не видны. Из того, что осталось от СССР, сложно что-либо использовать или задействовать. Это уже никому не нужно. К тому же, сейчас информационно-интеллектуальная составляющая человечества настолько велика и абсолютно открыта для доступа, что можно решить любую задачу.

Например, в мире производятся миллионы сварочных аппаратов, треть из которых — обычные трансформаторные агрегаты: тяжелые, с низким кпд, с большим количесвом меди. Сделанные нами два проекта ультразвуковых сварочных аппаратов показали возможность качественного изменения типологии сварки. Наши аппараты на порядок легче, потребляют меньше электроэнергии, абсолютно надёжны, делают идеальный шов, не создают напряжения в металле. Появилось также другое направление использования плазмы, получаемой от этих аппаратов. С её помощью можно “распушать” графит, который превращается в удивительный сорбент. 1 грамм этого вещества поглощает, например, 100 граммов нефти. Добавка такого графита к двум другим химически чистым веществам, измельченным до наноуровня, позволила нам получить композицию “БКБ”, которая, если ввести ее в масло, практически уничтожает трение и, соответственно, износ трущихся деталей.

Что же касается положительного наследства СССР, то на память приходит самолет Ан-124, единственный в мире рымповый самолет. В него вложили гигантские средства. Был создан великолепный производственный комплекс “Авиастар” в Ульяновске, способный производить до 40 таких самолетов в год и 100-150 самолетов Ту-204. 3 миллиона человек работали в стране на эту программу. В каком состоянии находится “Авиастар”, да и вся авиационная промышленность страны сегодня, все знают. А вот “Русланы” почему-то оказались в руках частных компаний, перебазировались в Европу, осуществляют трансконтинентальные перевозки грузов по всему миру, выиграли тендер у НАТО и теперь будут переоборудованы под перевозку вонских контингентов и техники армий Европы и США.

Еще на военную тему. Недавно в Индии наши “Су” и “МиГи” участвовали в условных боях с американскими самолетами. На один сбитый наш самолет приходилось по десять американских. Представляете: в состоянии полной разрухи, на мизерном финансировании коллективы наших военных предприятий решили суперзадачу: создали технику, которая является опережающей по отношению к иностранным образцам.

Мой приятель, о котором я уже упоминал, создал аппараты цифровой связи третьего поколения. Он, единственный в России и в мире, выпускает цифровые телефоны, которые фактически могут являться штабом любого объекта — в их модулях заложены все услуги. Но эта продукция в России оказывается никому не нужна, потому что Ростелеком, чьи станции обеспечивают междугородную связь, работает на западных стандартах и западном оборудовании. Интернет с точки зрения технического обслуживания — тоже весь американский. У нас же на стратегических объектах — американские станции, в силовых структурах и государственных органах — немецкие. Сотовая связь — вся иностранная, хотя уже давно был принят закон об информационной безопасности. Как можно пользоваться западными стандартами, если сегодня на программном уровне делается закладка, которую вы никогда не обнаружите? В России процветает абсолютный информационный провинциализм, а ведь связь — важнейший элемент национальной безопасности.

А.П. Скажем, будет поставлена задача обновить ЖКХ: сгнили трубы, канализация течет… С такой задачей можно справиться с помощью инноваций?

Н.Ш. Она элементарно решается. В масштабах дома, квартала, улицы, города, страны в целом.

Берется любой инвестиционный проект. Он имеет свой цикл. Сначала — идея, затем вы делаете бизнес-план с конечным выходом услуги, продукции. Всё до копейки, до молекулы можно рассчитать, положить на бумагу, расписать, создать сетевые графики. Затем вы в этот инвестиционный проект запускаете деньги. Так называемый “нал” идет на зарплату, которая составляет малую долю от этого инвестиционного проекта. А дальше у вас деньги только виртуальные, они не овеществлены ни в чём. То есть вы проект запустили, в итоге получили какую-то продукцию, которая вышла на рынок, и уже она вам создала товарную массу, под которую можно эмитировать деньги. Это деньги. Весь Запад так работает. Чем больше денег у населения — тем больше покупательная способность. Чем больше покупательная способность — тем больше возможностей для развития производства.

Правда, есть и другая сторона вопроса. Человек, не ограничивая свои потребности, сам себе и окружающей среде роет могилу. Духовное развитие человека должно быть приоритетным. Тогда многие экономические, экологические, социальные проблемы общества будут решаться проще. Представьте себе такую картину: человек лежит на земле и решил подняться. Как? Вот он чуточку поднялся, потом еще и еще. Так сто лет можно подниматься, но не встать в полный рост. А другой взял да и разом встал на ноги. Это я к тому, что за 10 лет ВВП страны можно поднять не в два раза, а в 50 раз. Никаких проблем — была бы воля.

Возьмем ту же инвестиционную сферу. Современные технологии позволяют, например, очень дешево создать систему, которая осуществляет речевую телефонию с видеоизображением, сверхскоростной Интернет, интерактивное телевидение. Достаточно зайти в рубрикаторы, где содержится вся тематическая информация. Хотите 70 тысяч носителей информации? Хотите 100 тысяч? Пожалуйста! Вам нужен какой-то цикл лекций или какой-то спектакль, желаете научиться технике макраме или еще что-то? Вы через эту систему скачиваете себе нужную информацию на носитель и пользуетесь ею. Вот что такое современная система. Её можно развернуть за копейки. Затем ее стоимость взлетает — потому что у вас появились потоки информации, за которые вам будут платить. Ваши сотни миллионов вложений превратятся в миллиарды доходов.

Или возьмем сельское хозяйство. Биорезонансные технологии позволяют значительно увеличить урожайность. Хотите в Подмосковье получить 80 центнеров зерновых с гектара? На третий год я вам их гарантирую. За счет предпосевной обработки, селекции семян. Благодаря специальной биологически активной питательной смеси, которая составляет серьезнейший набор микро- и макроэлементов. Они вносятся в почву миллиграммами, мизерными дозами. А действуют сильнее, чем тонны мочевины. Благодаря тем же биорезонансным технологиям отходы перерабатываются на пятые сутки, и вы можете спокойно употреблять их в пищу — они как цукаты. Вы представляете себе, какие почвы в Германии. А средний урожай зерновых там 120 центнеров с гектара, в отдельных хозяйствах — выше 200 центнеров. Конечно, для России это пока недостижимо. Опять же, возникает вопрос сбыта. Хорошо — у вас урожайность повысилась в три раза, вы получили элитное зерно. А кому и по какой цене его продавать, как расплатиться с долгами — в нынешних условиях это большая проблема.

А.П. Не кажется ли вам, что, несмотря на всю катастрофику, в России возникают какие-то тенденции концентрации, кристаллизации сил, начинает создаваться новый централистский субъект? Может ли сегодня идти речь о Пятой империи?

Н.Ш. Какие-то очажки будущего в обществе всегда должны быть. Бесспорно, появляются они и сегодня. Они — как цветок на поляне. Правда, у нас, не успеет он вырасти — тут тебе сразу и газонокосилка в виде каких-то силовых, налоговых структур. Их основная задача — срезать под корень любое начинание, и с этой задачей они справляются более чем успешно.

Я недавно встречался с директором одного иркутского института. Он работает чисто, развернул широчайшее международное сотрудничество, имеет представительства в других странах, куда продает оборудование и технологию. Масса идей, новых проектов. И со всех сторон — милиция, налоговики. Проверка за проверкой, изъятие за изъятием.

А.П. Николай Алексеевич, по-вашему, где возможно создание нового общенационального проекта? В СССР это были ЦК, Госплан, Генштаб. А теперь — где возникнет такой очаг? Я не вижу его в правительстве, в какой-либо партии, в корпорации. Но где-то ведь должен быть центр, в котором аккумулируется национальная задача?

Н.Ш. Сложно ответить на этот вопрос. Иногда возникали какие-то звенья, появлялся какой-то олигарх, достаточно состоятельный бизнесмен, который неожиданно собирал вокруг себя мозги, но всякий раз при этом решались достаточно локальные задачи. Я помню, когда в “Единой России” такая группа появилась, они даже предложили в день проведения очередного съезда этой партии за сутки построить жилой дом и запустить его в эксплуатацию. Почему-то это и другие предложения инициативной группы не нашли понимания у руководства партии. Группа распалась.

А.П. А как вы относитесь к работам, интересам и подходам генерала Рогозина? К его особой метафизике иррационального в политике?

Н.Ш. Олега Георгиевича я давно знаю, вместе работали. В любом случае, он интересный человек. У нас в плане развития военно-промышленного комплекса, конечно, было много направлений. Парапсихологическое оружие тоже создавалось. Фактически мы должны были действовать на мозг и психику человека определенными сигналами. Серьезно исследовали эту область. Оказалось много наносного. Мой приятель, возглавляя институт, пропустил через него порядка 10 тысяч “экстрасенсов”. Из них только два человека обладали какими-то способностями, которые фиксировала аппаратура. Разрабатывались методики экстрасенсорных возможностей, подготовки соответствующих операторов. Такие люди, например, по фотографии определяли: жив человек или умер. С другой стороны, всем этим явлениям есть простое объяснение, которое можно продемонстрировать, показать на материальном опыте. Вот сейчас я занимаюсь, например, темой так называемой бесконтактной активации жидкости. Помните, живая и мертвая вода? Эта технология уже давно освоена, несколько лет выпускаются установки, в которых используется эффект живой и мертвой воды. Оказывается, если вы таким образом активируете жидкость, доведете ее до определенного потенциала, то она свой потенциал может передавать на расстоянии. Процесс познания бесконечен. Ничего фантастического нет, но это очень интересно.

А.П. Разведки мира борются либо за добывание технологий, либо за блокирование технологий, либо за создание мнимых технологий. В вашей практике были такие сражения?

Н.Ш. Поиск новейших технологий — задача разведки и контрразведки. Зная о том, что какой-то самолет элементарным образом перехватывается и уничтожается, зачем его создавать? Спецслужбы и силовые структуры всегда противоборствовали. Проводилась масса мероприятий, в которых были задействованы и двойная агентура, и дезинформация, и подставы, и доведение информации, которая, как говорится, глоталась соперниками, а потом еще и подкреплялась. Допустим, мы являлись монополистами в производстве какого-то определенного металла. И что, на этом деле невозможно было разыгрывать сценарии какие-то?

Возьмем другой пример: зерно. Вот мы говорим, что у нас урожайность такая-то, соберем столько-то. А разве можно такие вещи делать? Это же должна быть сверхсекретная информация. Тут лучше, как говорится, играть в неурожай. Американцы нас в этих отношениях переигрывают.

А.П. А чем вы объясняете, что у нас такая вот культура разведки, вообще информационная культура — в упадке?

Н.Ш. Потому что везде должна быть система. если вы создаете атомный подводный ракетоносец с ядерными стратегическими ракетами, то, наверное, он должен вписываться в общую систему не только наступательного и оборонительного оружия, но и в систему контроля. У вас должны быть структуры, которые ведут разведку, сбор информации, обработку, определение цели, фиксации действий потенциального противника. Если вы производите гигантское количество танков, вы должны создавать и систему их защиты. Такая глобальная система у на отсутствовала, нет её и сейчас. Когда мы берем какой-то военный объект, будь то истребитель, танк или корабль, то каждый из них имеет свой цикл создания: от зарождения идеи до воплощения. Этот цикл имеет определенное временное выражение. Вы не можете эсминец создать за пару месяцев, или авианосец за два года. Цикл от 10 до 15 лет. Вы создали и какую-то систему защиты под этот цикл. Но вот прошло 25 лет, и надо начинать всё сначала. Оценивать нынешнее состояние, производить новую разработку, делать прогнозы…

А.П. Вы — рациональный человек, или в оценке явлений у вас есть и иррациональный компонент?

Н.Ш. Я стараюсь просчитывать все задачи, которые ставлю перед собой. Но по опыту знаю, что не всё запланированное осуществляется в полном объеме. Да, я рациональный человек, но дело в том, что сама рациональность часто оказывается иррациональной. Тем более, что вы вегда находитесь под воздействием каких-то факторов. У вас бывает разное настроение. К примеру, во время солнечного затмения, как говорят ученые, вы не должны делать никаких плановых разработок. Не получится.

А.П. Интеллектуалу с государственным сознанием освоиться в катастрофике очень тяжело. В какой степени присутствует у вас катастрофическое сознание?

Н.Ш. По-моему, катастрофическое сознание — это своего рода болезнь индивидуума или группы людей. Потому что жизнь есть жизнь. Надо ясно представлять, что нужно делать сегодня, сейчас. И катастрофика закончится. Конечно, при этом в общественном сознании должна быть подготовлена плодотворная почва. Это задача средств массовой информации.

Ко мне однажды пришли из “Московского комсомольца” за интервью. Я им отказал. Спрашивают: “Почему? Ведь мы — самая популярная газета!” Я им отвечаю: “Да потому, что вы — фабрика тьмы. У вас подвал на первой полосе — сплошной мрак, одни убийства да изнасилования, да еще в деталях, подробностях, сколько раз ножом ударил и прочее. А СМИ должны быть светлыми. Грязь человеческая пусть остается за скобками. Этой грязью должны заниматься специалисты. А Дума, общественные организации — обеспечивать контроль за деятельностью таких специалистов, давая оценку эффективности их работы.

zavtra.ru

Генерал КГБ Николай Шам: Получив абсолютное оружие, по сравнению с которым ядерные боеголовки - дубины неандертальцев, СССР мог стать властелином мира.

Россия пока живет советским техническим багажом

http://kladovia.org/budushchee/447-proryvnye-tekhnologii

      — Николай Алексеевич, как признал недавно Президент Путин, начиная с 90-х годов вплоть до сегодняшнего дня Россия в основном занималась латанием дыр и выживанием. А сейчас у нее появились возможности заглянуть в завтра и сформулировать долгосрочную стратегию развития по всем критическим направлениям. Одно из них — увеличивающийся технологический разрыв. О том, как ликвидировать его, хотелось бы поговорить с вами, как с человеком, который на излете советской эры держал руку на технологическом пульсе страны. 
      — Государство сегодня живет только благодаря тому, что сделали мы сами, наши отцы и деды. Наши самолеты, им уже по 20, 30, 40 лет, все еще летают, они надежнее и безопаснее европейских и американских. Прежде авиация перевозила 125 миллионов пассажиров в год, сейчас — 25. Наши космические орбитальные станции поражают мир своей долговечностью. Вся энергетика зиждется на фундаменте советского периода. В последнее десятилетие запустили всего лишь пару реакторов да одну очередь Бурейской ГЭС. Все нефтеперерабатывающие заводы построили в СССР. Железнодорожный транспорт? И тут нечем похвалиться. 
      — Самое время сказать “но”… С расстояния 15 лет постсоветской реальности интересно заглянуть в прошлое, чтобы понять, почему наша страна оказалась не готова к вызовам времени. 
      — Есть горе от ума, а наша беда — от изобилия ресурсов: сырьевых, интеллектуальных, трудовых. В экономике присутствовала избыточность во всем. ВПК разрабатывал около 40 авиадвигателей разных классов мощности (США эксплуатировали всего три типа — легкие, средние и тяжелые). Ежегодно запускалось более 100 спутников, у американцев — 15. Да, ВПК был средоточием высоких технологий, но по производительности труда сильно отставал от “гражданки”. Да и сейчас ничего не изменилось. Любая продукция Министерству обороны обходится стократно от ее себестоимости за счет лишнего персонала, накладных расходов. Одна энергетическая составляющая чего стоит. Обогрев и содержание огромных цехов требуют много средств. Нужны коренные изменения в инфраструктуре, подходах к организации производства, к оплате труда. В КБ инженер, воплощающий компьютерные чертежи в металл, изделие, блоки, получает, дай Бог, 300—400 долларов зарплаты. А сколько верхнее начальство? Разница уже в десятки раз. 
      Уже скоро отечественные нанороботы смогут выявлять опасные вирусы, лечить сложнейшие заболевания и даже идентифицировать личность человека
      — В рейтинге зарплат российские топ-менеджеры находятся на 3-м месте в мире. Причем в первую десятку не входит ни одна высокоразвитая страна. 
      — Это показатель нашей дикости. Как только появляется гений типа Чубайса, первая задача его — обосновать повышение тарифов. То же и с железной дорогой. Ну почему не назначаются на должности руководителей корпораций люди, способные реализовать программу снижения тарифов? Возможностей это сделать миллион. Начиная с уменьшения зарплаты топ-менеджеров и сокращения управленческого звена. Кто бы прохронометрировал их рабочий день! При современных информационных технологиях не нужен такой огромный штат. Главное — зарплаты должны зависеть от результатов работы. А разве у монополиста “Газпрома” не раздут административный аппарат?! Почему он получает такие высокие зарплаты? Гнать газ по трубе — какие тут заслуги? Воздействия общества на эти процессы нет, а государство пассивно. Госдеп США по бюджету отчитывается жестко, а у нас Правительство тезисно сообщит депутатам о затратах, а куда бюджетные деньги пилятся — непонятно. Зарплата управленцев должна напрямую зависеть от состояния развития экономики. А парламент обязан реально контролировать исполнительную власть. 

      — Чего вы ждете от заявления Президента РФ о необходимости технологической модернизации? 
      — Нацпроекты, увеличение ВВП за 10 лет в 2 раза? Можно в 50 раз подняться, будь на то воля руководства страны. Нынешняя огромная армия чиновничества не способна решить модернизационные проекты. Ну кто чего за 15 лет сделал полезного для страны? Создан только монстр — мегаполис Москва. Мир идет к рассредоточению мегаполисов, малоэтажному строительству, приближению к природе, а мы выстраиваем город-зеро, раковую опухоль на теле земли. Гигантская территория с отравленным выхлопными газами воздухом, где 2 миллиона автомобилей каждый день по 3—4 часа простаивают в пробках… Теперь новая идея появилась — окольцевать город фаллосами небоскребов… В развитии человеческой цивилизации сделано много ошибок. Зачем их повторять, да еще в гипертрофированном виде? 

… Потребление резко сократилось, хоть на слуху и разговоры об изобилии продуктов. Лет десять назад, будучи на Урале, поинтересовался у челябинцев, какие у них мобилизационные запасы мяса и молока. Раньше они регулярно обновлялись. Сгущенка, тушенка и т. д. А у них эти кладовые полупустые, в 5 раз сократился резерв. Местная газета предрекала снижение населения к 2000 какому-то году наполовину. Тема уже обсуждается спокойно. Естественно, если в рационе не хватает белковых продуктов, процесс вымирания набирает темпы. Падает рождаемость, одолевают болезни, теряется трудоспособность, быстрее наступает старость. Посмотрите, как выглядит основная масса россиян. Они дряхлеют, едва достигнув пенсионного возраста. Чуть за 60 — здравствуй, маразм! А у японцев эта граница отодвинута до 80 лет. 
      Реальный товаропроизводитель поставлен в России в наихудшие условия. Зато жиреет цепочка паразитов-посредников. Их тьма. 
      Непроизводительная сфера в РФ разрослась до патологических размеров. В какой-то момент число банков достигало 3 тысяч. А в них 2 миллиона клерков со средней зарплатой 500 долларов. Им профессиональный праздник учредили. Во сколько стране обходится их содержание — жалованье, аренда помещений, транспорт? Банковская сфера ничего не производит, ее назначение — аккумулировать средства для реализации полезных обществу проектов. А где проекты? Получается, что она просто саму себя содержит и очень неплохо живет. Разве соизмерим по общественной ценности труд клерков с трудом земледельцев, живущих в нищете? Два с лишним миллиона здоровых мужиков состоят охранниками! Посчитайте еще МВД, потом армию нашу несчастную, потом госаппарат, разбухший по сравнению с советским в 4 раза. 

…       Запасы российского сырья, конечно, сокращаются, но пока их хватает для купания в роскоши олигархической группы и медленного угасания остальной России. Оборонный потенциал еще позволяет декларировать наличие ракетно-ядерных сил, иногда презентовать учения, что стоит бешеных денег и колоссальных усилий. Но события типа гибели “Курска” не случайны. Процесс разложения идет неумолимо. У нас не осталось простейшей промышленности, если мы даже кастрюли завозим из Китая. Лампочки и то не наши. Пластмассовых игрушек китайцы нам ежегодно поставляют на 2 миллиарда долларов! 

“Иногда полезно задуматься, правильно ли устроена наша жизнь”

      — Вы не видите очагов кристаллизации, возрождения технологической силы? 
      — Очажки-то, они всегда могут быть. Как в том анекдоте, когда в сильный мороз воробей попал в теплую навозную кучу и зачирикал, а мимо пробегающая кошка его слопала… Нынешний мир очень динамичен. Интеллектуально-информационные резервы человечества общедоступны. Современные информационные системы позволяют решать сложные задачи немногочисленными коллективами. Мы поставили систему автоматического проектирования в конструкторское бюро крупного предприятия. Теперь прежний объем работы выполняют не 500, как раньше, а всего 20 человек. 

      — Мы живем в период социального разлома. Казалось бы, он благоприятствует революционным решениям во всех сферах, в том числе и в технологической. А вы говорите об отсутствии интереса к внедрению нового. Как это понять? 
      — В обыденном сознании людей много косного. Человеку свойственна традиционность, консервативность мышления. Новаторов, уникумов, личностей действительно мыслящих, от Бога наделенных даром творческого поиска, не так много. Их надо пестовать, поддерживать. Этого в нашем государстве делать не умеют. Сейчас особенно. На первом плане погоня за наживой, долларом. Многие вещи мы воспринимаем некритично, не даем себе труда задуматься.

 Я просмотрел недавно Уголовный кодекс. Очень грустно стало. Такая бредятина — наша пенитенциарная система. Не создав условия развития для общества, не обеспечив рабочими местами, государство бросило массу людей на произвол судьбы. И преступность расцвела пышным цветом. Она на порядок больше, чем в СССР, при том, что не вся фиксируется. Но система-то действует, молотит, ей надо показать результаты, и сотни тысяч людей прокручиваются через СИЗО, исправительные лагеря, тюрьмы. Идет их “воспитание”.

Целая армия сидит за колючей проволокой по одну сторону, а по другую — такая же армия их охраняет. И у всех, кто в зоне, формируется соответствующая ментальность. Это еще не все. А гигантская армия следователей, армия оперативников-розыскников, адвокатов, судей и обслуживающего контингента? Рассмотрение дел затягивается на годы. Уж не говорю о заказных убийствах. Многие преступления надо переводить в экономическую сферу. Сколько лишней инфраструктуры сократится. А вообще организацию всей правоохранительной сферы надо коренным образом менять. 
      Это касается и медицины, которая (не только российская, но и в западном варианте) ориентирована на высасывание из клиента денег. Прибыли фармацевтических корпораций баснословны, поскольку себестоимость лекарств в 30—70 раз ниже их продажной цены. Сколько ненужных медикаментов потребляется, сколько неоправданных хирургических вмешательств совершается только ради наживы! Много в нашей жизни неправильного, непродуманного, вредного. 

Частная собственность — рудимент прошлого, приоритет XXI века — духовное развитие человека

      — Этот альтернативный взгляд на вещи не следствие вашего погружения в высокие технологии? 
      — Бог его знает. Я иногда причину всех нестроений российских вижу в том, что наше государство порочно по сути своей. И знаете в чем? Вот мы с вами налогоплательщики. Из своего кармана тратим заработанные деньги на содержание Президента, премьера, депутатов, всех министров и более мелкого чиновничества. А они нами правят. Чего хотят, то и делают. Причем в одном направлении — не улучшая, не облегчая, а усложняя жизнь. За период реформ можно было уже много вопросов, как говорят бюрократы, порешать. Лет десять назад готовилась программа ввода электронных денег с заменой реальных на кредитные карты, чековые книжки или сертификаты. Одновременно разрабатывалась программа электронного паспорта автомобиля и его владельца. То есть появлялся электронный документ, привязывающий владельца к автомобилю. Как вы его украдете? Да и с воровством денег возникала проблема. Напомню, кругом нал, кругом преступность. Хорошая идея была. Не внедрили! Мафия не дала или кто. Видимо, многие процессы дирижируются со стороны, как говорится, и не только изнутри. Из другого управления. 
      — Где же точка опоры? Советская бюрократизированная экономика провалилась. Сейчас мы имеем ее антипод. И тоже нехорошо. 
      — Жизнь течет. Кругом информационные потоки. Человек, как и все в природе, ежесекундно меняется. Поэтому стоит только вступить на путь провозглашения каких-то вечных истин, как мы впадаем в ошибку. Сейчас вот ввели частную собственность — и ввергли страну в XVIII—XIX века. Это в XXI столетии, когда мы уходим в космос, начинаем искать другие цивилизации, когда духовная составляющая человека становится все значимее и появляются иные критерии счастья, нежели ценности материального обладания и потребления. Духовное развитие человека — вот приоритет. Удовольствие от жизни не в том, чтобы сожрать в ресторане лобстера или королевскую креветку, политую непонятно каким соусом. Не в том прелесть жизни, чтобы огородить свой загородный дворец пятиметровым забором и поставить у ворот горилл с пистолетами. Дошло до того, что к озерам и рекам уже не подойдешь. Это же дикость! Курьезный случай вспомнил. Моему приятелю один бизнесмен заказал бронированные стекла, непробиваемые из гранатомета. По расчетам вышло, что нужно стекло 5-сантиметровой толщины, которое весило бы 8 тонн. Какая стена выдержит? А вот дверь он ему сделал: два тонких железных листа разнес на расстояние чуть больше длины пули и обеспечил полную защиту. Вот такие вопросы наших олигархов волнуют. 

      — Да… Есть мнение, что нужны альтернативные, неправительственные пути реализации технологической модернизации России. 
      — Это фантазии, когда общество ничем не управляет, ни в чем не участвует. Выход — в создании реального механизма внедрения новых технологий. Он должен быть комплексной системой и прежде всего учитывать, что делать со старыми производствами и людьми. Переподготовка, переквалификация, новые рабочие места…

То есть речь идет о государственной технологической политике. На частный бизнес это дело взваливать бессмысленно. Поиск перспективных технологий, помощь в их разработке и коммерциализации — обязанность государства. Нужны законы, стимулирующие технологические инновации. Пока же бюрократия не только не заинтересована в научно-техническом прогрессе, но, напротив, заинтересована в регрессе. Ведь чем больше нужно закупить мазута или химудобрений, тем больше денег прилипнет к ее рукам. Внедрение некоторых технологий грозит сокращением прибыли могущественных группировок.

У изобретателя уникальных медицинских разработок Александра Плешкова сначала убили сына, а потом племянника, публиковавшего в 15 лет статьи в серьезных физических журналах, и вынули всю информацию из домашнего компьютера.

 И все же другого пути, кроме технологической модернизации, у России нет. Обветшавшие основные фонды, инфраструктура, ЖКХ и отсутствие триллионов на их обновление традиционными способами заставят обратиться к революционным технологиям. К чему надо быть готовым ментально и интеллектуально. 

Запасы российского сырья, конечно, сокращаются, но пока их хватает для купания в роскоши олигархической группы и медленного угасания остальной России. Оборонный потенциал еще позволяет декларировать наличие ракетно-ядерных сил, иногда презентовать учения, что стоит бешеных денег и колоссальных усилий. Но события типа гибели “Курска” не случайны. Процесс разложения идет неумолимо. У нас не осталось простейшей промышленности, если мы даже кастрюли завозим из Китая. Лампочки и то не наши. Пластмассовых игрушек китайцы нам ежегодно поставляют на 2 миллиарда долларов!

— Мы живем в период социального разлома. Казалось бы, он благоприятствует революционным решениям во всех сферах, в том числе и в технологической. А вы говорите об отсутствии интереса к внедрению нового. Как это понять?

— В обыденном сознании людей много косного. Человеку свойственна традиционность, консервативность мышления. Новаторов, уникумов, личностей действительно мыслящих, от Бога наделенных даром творческого поиска, не так много. Их надо пестовать, поддерживать. Этого в нашем государстве делать не умеют. Сейчас особенно. На первом плане погоня за наживой, долларом. Многие вещи мы воспринимаем некритично, не даем себе труда задуматься. Я просмотрел недавно Уголовный кодекс. Очень грустно стало. Такая бредятина — наша пенитенциарная система. Не создав условия развития для общества, не обеспечив рабочими местами, государство бросило массу людей на произвол судьбы. И преступность расцвела пышным цветом. Она на порядок больше, чем в СССР, при том, что не вся фиксируется. Но система-то действует, молотит, ей надо показать результаты, и сотни тысяч людей прокручиваются через СИЗО, исправительные лагеря, тюрьмы. Идет их “воспитание”. Целая армия сидит за колючей проволокой по одну сторону, а по другую — такая же армия их охраняет. И у всех, кто в зоне, формируется соответствующая ментальность. Это еще не все. А гигантская армия следователей, армия оперативников-розыскников, адвокатов, судей и обслуживающего контингента? Рассмотрение дел затягивается на годы. Уж не говорю о заказных убийствах. Многие преступления надо переводить в экономическую сферу. Сколько лишней инфраструктуры сократится. А вообще организацию всей правоохранительной сферы надо коренным образом менять.

Это касается и медицины, которая (не только российская, но и в западном варианте) ориентирована на высасывание из клиента денег. Прибыли фармацевтических корпораций баснословны, поскольку себестоимость лекарств в 30—70 раз ниже их продажной цены. Сколько ненужных медикаментов потребляется, сколько неоправданных хирургических вмешательств совершается только ради наживы! Много в нашей жизни неправильного, непродуманного, вредного.

— Этот альтернативный взгляд на вещи не следствие вашего погружения в высокие технологии?

— Бог его знает. Я иногда причину всех нестроений российских вижу в том, что наше государство порочно по сути своей. И знаете в чем? Вот мы с вами налогоплательщики. Из своего кармана тратим заработанные деньги на содержание Президента, премьера, депутатов, всех министров и более мелкого чиновничества. А они нами правят. Чего хотят, то и делают. Причем в одном направлении — не улучшая, не облегчая, а усложняя жизнь. За период реформ можно было уже много вопросов, как говорят бюрократы, порешать.

 Лет десять назад готовилась программа ввода электронных денег с заменой реальных на кредитные карты, чековые книжки или сертификаты. Одновременно разрабатывалась программа электронного паспорта автомобиля и его владельца. То есть появлялся электронный документ, привязывающий владельца к автомобилю. Как вы его украдете? Да и с воровством денег возникала проблема. Напомню, кругом нал, кругом преступность. Хорошая идея была. Не внедрили! Мафия не дала или кто. Видимо, многие процессы дирижируются со стороны, как говорится, и не только изнутри. Из другого управления.

— Где же точка опоры? Советская бюрократизированная экономика провалилась. Сейчас мы имеем ее антипод. И тоже нехорошо.

— Жизнь течет. Кругом информационные потоки. Человек, как и все в природе, ежесекундно меняется. Поэтому стоит только вступить на путь провозглашения каких-то вечных истин, как мы впадаем в ошибку. Сейчас вот ввели частную собственность — и ввергли страну в XVIII—XIX века. Это в XXI столетии, когда мы уходим в космос, начинаем искать другие цивилизации, когда духовная составляющая человека становится все значимее и появляются иные критерии счастья, нежели ценности материального обладания и потребления. Духовное развитие человека — вот приоритет. Удовольствие от жизни не в том, чтобы сожрать в ресторане лобстера или королевскую креветку, политую непонятно каким соусом. Не в том прелесть жизни, чтобы огородить свой загородный дворец пятиметровым забором и поставить у ворот горилл с пистолетами. Дошло до того, что к озерам и рекам уже не подойдешь. Это же дикость! Курьезный случай вспомнил. Моему приятелю один бизнесмен заказал бронированные стекла, непробиваемые из гранатомета. По расчетам вышло, что нужно стекло 5-сантиметровой толщины, которое весило бы 8 тонн. Какая стена выдержит? А вот дверь он ему сделал: два тонких железных листа разнес на расстояние чуть больше длины пули и обеспечил полную защиту. Вот такие вопросы наших олигархов волнуют.

— Да… Есть мнение, что нужны альтернативные, неправительственные пути реализации технологической модернизации России.

— Это фантазии, когда общество ничем не управляет, ни в чем не участвует. Выход — в создании реального механизма внедрения новых технологий. Он должен быть комплексной системой и прежде всего учитывать, что делать со старыми производствами и людьми. Переподготовка, переквалификация, новые рабочие места… То есть речь идет о государственной технологической политике. На частный бизнес это дело взваливать бессмысленно. Поиск перспективных технологий, помощь в их разработке и коммерциализации — обязанность государства. Нужны законы, стимулирующие технологические инновации. Пока же бюрократия не только не заинтересована в научно-техническом прогрессе, но, напротив, заинтересована в регрессе. Ведь чем больше нужно закупить мазута или химудобрений, тем больше денег прилипнет к ее рукам. Внедрение некоторых технологий грозит сокращением прибыли могущественных группировок. У изобретателя уникальных медицинских разработок Александра Плешкова сначала убили сына, а потом племянника, публиковавшего в 15 лет статьи в серьезных физических журналах, и вынули всю информацию из домашнего компьютера. И все же другого пути, кроме технологической модернизации, у России нет. Обветшавшие основные фонды, инфраструктура, ЖКХ и отсутствие триллионов на их обновление традиционными способами заставят обратиться к революционным технологиям. К чему надо быть готовым ментально и интеллектуально.

Это касается и медицины, которая (не только российская, но и в западном варианте) ориентирована на высасывание из клиента денег. Прибыли фармацевтических корпораций баснословны, поскольку себестоимость лекарств в 30—70 раз ниже их продажной цены. Сколько ненужных медикаментов потребляется, сколько неоправданных хирургических вмешательств совершается только ради наживы! Много в нашей жизни неправильного, непродуманного, вредного.

— Где же точка опоры? Советская бюрократизированная экономика провалилась. Сейчас мы имеем ее антипод. И тоже нехорошо.

— Жизнь течет. Кругом информационные потоки. Человек, как и все в природе, ежесекундно меняется. Поэтому стоит только вступить на путь провозглашения каких-то вечных истин, как мы впадаем в ошибку. Сейчас вот ввели частную собственность — и ввергли страну в XVIII—XIX века. Это в XXI столетии, когда мы уходим в космос, начинаем искать другие цивилизации, когда духовная составляющая человека становится все значимее и появляются иные критерии счастья, нежели ценности материального обладания и потребления. Духовное развитие человека — вот приоритет. Удовольствие от жизни не в том, чтобы сожрать в ресторане лобстера или королевскую креветку, политую непонятно каким соусом. Не в том прелесть жизни, чтобы огородить свой загородный дворец пятиметровым забором и поставить у ворот горилл с пистолетами. Дошло до того, что к озерам и рекам уже не подойдешь. Это же дикость! Курьезный случай вспомнил. Моему приятелю один бизнесмен заказал бронированные стекла, непробиваемые из гранатомета. По расчетам вышло, что нужно стекло 5-сантиметровой толщины, которое весило бы 8 тонн. Какая стена выдержит? А вот дверь он ему сделал: два тонких железных листа разнес на расстояние чуть больше длины пули и обеспечил полную защиту. Вот такие вопросы наших олигархов волнуют.

http://kursk-pravda.narod.ru/Sham.htm

– А каким образом в поле зрения КГБ попадали необычные изобретения и технологии?
– Одной из наших задач был сбор сведений научно-технического характера, которые могли принести пользу экономике и обороноспособности страны. Именно поэтому, например, мы вели мониторинг всех академических институтов. Но в начале 80-х годов в СССР появились первые ростки инновационного бизнеса – инженерные центры и научно-технические творческие клубы молодежи. Тогда косность бюрократической экономики стала очевидной почти для всех. Отраслевые министерства (по сути дела, государственные корпорации) отвергали новшества, отторгали изобретателей. Немногим лучше дело обстояло и в официальной науке, где господствующие школы не хотели замечать талантливых исследователей. Эти люди устремились в те самые самодеятельные центры и клубы, попадая в наше поле зрения.
В 1984 году, когда я работал еще в управлении «П», мы узнали, что в нашей стране есть такие технологии, которые не имеют мировых аналогов и способны привести к настоящим экономическим прорывам. Так, я познакомился с Георгием Коломейцевым, который разработал уникальную агротехнологию. Обрабатывая электромагнитными волнами семена растений, он без всякой генной инженерии добивался роста урожайности на 20–30 процентов, в десятки раз снижая затраты удобрений и полностью исключая использование ядохимикатов. Нас тогда поразили картины опытного поля: на растрескавшейся земле росли пшеничные колосья с тяжелыми зернами и мощной корневой системой, которая доставала влагу из глубины почвы. А применение его технологии в животноводстве или в сахароваренной промышленности вообще открывало громадные перспективы: Коломейцев ухитрился останавливать процессы порчи и гниения.
Подобного рода изобретений было немало, но практически все они не находили поддержки в чиновничьих кабинетах. К тому времени у руля страны встал Михаил Горбачев, и начался лихорадочный поиск рецептов экономического прорыва. Очень быстро выяснилось, что закосневшая советская система не может его обеспечить. И вот мы с единомышленниками решили исподволь внедрять в нашу экономику те самые нестандартные технологии.
Нас поддержали в Генштабе, который тогда возглавлял маршал Михаил Моисеев, а его помощником работал ныне покойный Михаил Бажанов – очень энергичный человек, истинный патриот. В 1987 году с помощью Моисеева удалось создать при Генштабе специальную лабораторию, оформленную как номерная воинская часть. Располагалась она на Фрунзенской улице, и во главе ее стал Бажанов. Почему эту секретную лабораторию создавали при военном ведомстве? Да потому, что уникальные изобретения являлись технологиями двойного назначения: они могли не только повысить конкурентоспособность нашей страны в экономической сфере, но и послужить основой новых видов оружия.
Уже в том году было найдено и испытано, если мне не изменяет память, около двухсот революционных технологий. Успех окрылил нас. Именно тогда я понял, что мы в силах опередить весь мир. Судите сами. Инженер-изобретатель Александр Деев (ныне, к сожалению, покойный) очищал целые водоемы весьма удивительным методом: зачерпывал из них стакан воды, ставил его на лабораторный стол и воздействовал на него своим генератором. И мы видели, как сначала вода на глазах очищается в стакане, а потом и в самом пруде, из которого зачерпнули этот стакан воды! Каким образом Дееву удавалось это сделать – никто толком растолковать не мог. Он называл свои приборы «генераторами Д-поля». Мы их разбирали и не находили ничего необычного – все то же электромагнитное излучение. Но это работало, и я сам был тому свидетелем! Очевидно, здесь все дело в особой гармонике. А еще Деев изготавливал такие приспособления, которые, будучи установлены в моторе грузовиков, приводили к снижению расхода топлива на 15–20 процентов.
Тогда же мы нашли и Александра Плешкова, автора уникальных медицинских разработок, который мог лечить и рак, и даже СПИД. Была еще одна технология, о которой я даже сейчас упомяну без деталей. На одном из испытаний включением небольшого прибора удалось остановить на марше танковый батальон. Направленное воздействие, причем с довольно дальней дистанции, так изменило структуру топлива, что двигатели машин заглохли.
Но первая попытка создать инкубатор новейших технологий не увенчалась успехом. Руководство Генштаба стало поручать своим отделам организацию экспертизы той или иной технологии. В те времена к этой работе военные могли привлечь любой научный институт. В результате мы сразу же столкнулись с противодействием аппарата – и Генштаба, и Минобороны. Многих начала раздражать деятельность бажановской лаборатории. И тогда нас умело «подставили». Когда начальник Генштаба Михаил Моисеев уехал в заграничную командировку, Бажанова неожиданно вызвал к себе министр обороны маршал Дмитрий Язов. Чем вы там, мол, занимаетесь? А ну-ка, доложите! Бажанов два часа рассказывал министру о работах своей части. Когда для примера он продемонстрировал министру технологию Коломейцева, которая позволяет получать фантастические урожаи, Язов просто рассвирепел и заявил: армия должна заниматься прямым делом, а не какой-то там… (чепухой) с кукурузой. И Бажанова в двадцать четыре часа выставили из Вооруженных сил.

ПОД ОБЛОМКАМИ КОНЦЕРНА АНТ
– И все же вы не сдались?
– Нет. И решили пойти иным путем. В 1988 году, когда в стране вовсю развернулось кооперативное движение, 6-е управление КГБ СССР не захотело оставаться в стороне. И вот как-то один из моих знакомых рассказал о том, что есть, мол, очень перспективный кооператив АНТ во главе с Володей Ряшенцевым, бывшим сержантом «девятки» – охраны партийно-советской верхушки. Меня уверяли, что Ряшенцев – весьма интересный парень, и я согласился с ним встретиться. После долгой беседы в гостинице «Москва» предлагаю ему: «Володя, почему бы тебе не создать отдельное направление, которое займется исключительно новыми технологиями?» «Да хоть завтра!» – отвечает он и вскоре формирует в своем АНТе 12-е отделение, попросив у меня людей.
Это было то, что нужно. Идея была такой: собрать «под знаменами» АНТа всех изобретателей, которых мы уже выявили с помощью генштабовской структуры Бажанова. И первым человеком, которого я «сосватал» Ряшенцеву, был Михаил Руденко, талантливый химик, разработавший удивительную технологию производства магнитной пленки для аудио-, видеосистем и компьютеров. Внедри мы эту технологию сразу – и страна сразу на порядок обогнала бы TDK, BASF и прочих зарубежных «акул». В лабораторных условиях все выходило. Через тогдашнего главу Военно-промышленной комиссии Совмина СССР Юрия Маслюкова удалось заполучить для эксперимента целый завод. Но оборудование на том предприятии оказалось настолько изношенным, что пленка вышла хотя и сравнимой по качеству с западными образцами, но все-таки не лучше их. Тогда мы решили организовать свое инновационное производство уже на новой, кооперативной основе.
Помимо Руденко я привел и Ростислава Пушкина, изобретателя необычного двигателя. Он придумал сжигать топливо в цилиндрах в плазменном образовании, что сулило сделать его мотор самым экономичным и мощным в мире.
Третьим гением, которого мы ввели тогда в АНТ, стал Александр Хатыбов, математик от Бога. Фактически он создал свою математику, от которой у экспертов волосы вставали дыбом. Если не вдаваться в подробности, то метод Хатыбова позволяет в десятки раз быстрее решать сложнейшие математические задачи. Например, знаменитую «задачу коммивояжера».

– А что это такое?
– Классическая по трудности задача. Представьте себе, что вы торговый агент, и вам нужно посетить десятки городов, которые разбросаны по карте там и сям. Как проложить оптимальный маршрут, чтобы побывать в каждом, затратив на это минимальное время? Чем больше пунктов назначения – тем головоломнее задача. А вот Хатыбов щелкал эти задачи как семечки. Мы проверяли работоспособность его системы, предлагая Александру решить задачи, над которыми уже ломали головы в академических институтах (естественно, не говоря ему о том, что они уже были решены). Результаты превзошли все ожидания: ученый-новатор справлялся с «контрольными работами» за считанные минуты, тогда как у традиционных математиков на это уходили дни, а то и месяцы. То есть этот человек мог устроить настоящую революцию в использовании вычислительных машин.
Через КГБ удалось выбить для Хатыбова квартиру и устроить его на работу в один из институтов Академии наук, который тогда корпел над сложнейшей задачей – обнаружением носителей ядерного оружия с помощью аппаратов космической разведки. Но там его не хотели замечать, никакой работы не давали, а потому Хатыбов не только согласился перейти в АНТ, но и привел с собой нескольких знакомых изобретателей.
Нашу затею превратить АНТ в центр развития прорывных технологий поддержали в 6-м секторе Совета министров СССР, созданном в 1988 году при одном из управлений правительства. Главной задачей этой структуры стала экспертиза крупных государственных проектов: стоит или не стоит их воплощать? В те годы 6-й сектор возглавлял генерал Александр Стерлигов, и именно с ним мы обсуждали идею превращения АНТ в образцовый кооператив, который не примитивными «купи-продай» занимается и не производство разваливает, а служит развитию страны. Мы решили рискнуть, потому что советская экономика под влиянием неуемных «реформаторов» уже разваливалась на глазах. 6-й сектор Совмина взял дело на себя и подготовил постановление правительства о создании государственно-кооперативного концерна АНТ, а при нем – попечительского совета, в который вошли представители от Госкомитета по науке и технике, прокуратуры, таможенной службы, КГБ и Госкомитета по экономическим связям. Был в этом совете и я. Права АНТу дали самые широкие – безлицензионный вывоз всего, что дает валютные доходы, и ввоз в страну товаров, продажа которых в те годы приносила огромные прибыли – компьютеров и парфюмерии. Выручка от этих сверхприбыльных операций должна была вкладываться в развитие прорывных технологий, не имеющих мировых аналогов.
Но все сгубил авантюризм бывшего сержанта Ряшенцева. Мимо попечительского совета он устроил сделку с продажей десяти танков Т-72 из Нижнего Тагила за рубеж. Это закончилось разгромной статьей в органе коммунистов-ортодоксов – «Советской России» в феврале 1990 года. Никто ничего не знал о подлинных задачах АНТа, и поднялся вселенский вой.

Коммунистические газеты вопили по поводу наглых кооператоров, демократические же узрели в этом коварные козни коммунистических спецслужб, «приватизирующих» страну. Ну а Горбачев, как всегда, умыл руки. Затем началось грандиозное следствие по всем семидесяти отделениям АНТа. Премьер Николай Рыжков пролил слезы. Головы многочисленных начальников покатились по ковровым дорожкам. И АНТ погиб. Погиб не просто кооператив, была сорвана первая попытка создать венчурное предприятие, которое могло выручить экономику СССР.
Потом мы пробовали предложить прорывные технологии новому руководству России, выходили на первого российского премьера Ивана Силаева. Но все заглохло, политика окончательно добила экономику. СССР разваливался на глазах. Начальство предвкушало большой раздел собственности, и ему было не до технических новаций. Одни директора заводов не хотели поднимать производство, потому что им было выгоднее разорить свои предприятия, с тем чтобы потом скупить их по дешевке. Другие не могли заняться этим потому, что хозяйственные связи между республиками стали рваться, в экономике воцарился хаос.
Последней попыткой в этом ряду стала организация концерна «Протэк» в 1991–1992 годах, в который перешли антовские технологии. Бажанов и его товарищи честно пытались внедрить их уже на российских предприятиях. Тут был и аквазин – прекрасное дешевое топливо, состоящее на несколько десятков процентов из обычной воды, и резонансные установки, способные повышать выход нефтепродуктов на перерабатывающих заводах. Но и здесь все кончилось полным крахом. Горький факт, но российская экономика по сравнению с советской стала прямо-таки пещерно ретроградной. К тому же ребята из «Протэка» из благих побуждений стремились использовать все исключительно в самой России, но это было ошибкой. А вот если бы они продали эти технологии на Запад, то, глядишь, и выжили бы, и нашли деньги для разработки новых технологий.

– А что делали вы? – Какое-то время мне было не до инноваций. Рушилась страна. Судьба распорядилась так, что в августе 1991 года 6-е управление КГБ СССР оказалось в стороне от действий ГКЧП. Его просто не втянули в так называемый путч, и потому меня при «чистках заговорщиков» не тронули. А потом даже назначили первым заместителем «демократического» главы КГБ Вадима Бакатина. Я принципиально не хочу ничего говорить об этом человеке. На меня «навесили» отношения с новыми государствами на юге – в Закавказье, Средней Азии и Молдавии. Союзные структуры гибли, лилась кровь, «горячие точки» вспыхивали одна за другой. Пришлось насмотреться такой мерзости, в такую грязь окунуться, что и врагу подобного не пожелаю. Здоровье у меня просто не выдержало, и в 1992-м я вышел в отставку.

  
– Но то, о чем вы сейчас рассказали, было при социализме. Неужели ничего не изменилось сегодня, в эпоху реформ? Ведь нынешние господа капиталисты просто с руками должны рвать все то, что помогает снизить затраты производства! Как с этим?
– Сложный вопрос. С 1992 года я ушел в частный бизнес. Организовали мы с товарищами компанию ЦИНТ – Центр исследований наукоемких технологий. Тогда мои знакомые работали в службе безопасности президента под началом Александра Коржакова и очень мне помогали. Скажем, адмирал Георгий Рогозин. Они свели меня с Международным фондом содействия малому предпринимательству в России, и вскоре ЦИНТ собрал около сорока необычных технологий со всей страны в области новых материалов, экологии и медицины. В 1994-м поехали мы в Женеву на 28-й Международный салон изобретений и вернулись домой с восемнадцатью наградами: четырьмя большими золотыми медалями, шестью малыми и с россыпью серебряных да бронзовых. Горды тогда были безмерно. Но в России встретили полное равнодушие…
И наш ЦИНТ, как и АНТ до него, тоже приказал долго жить. Кстати, Георгий Коломейцев, получавший немалые деньги от внедрения своей агробиотехнологии в колхозные времена, тоже оказался лишним в рыночной России. Нет, его многие приглашают, требуют совершить чудо за его же счет, ахают при виде результатов – но платить ничего не хотят. И ему приходится зарабатывать деньги за рубежом.

– А чем, если не секрет, вы занимаетесь сейчас?
– Пробовали мы многое. Например, создали своеобразное объединение под маркой «Гринмастер», которое занялось коммерциализацией оригинальных разработок. Вот выдаем на-гора уникальный плазменный аппарат для сварки. С точки зрения классической науки он работать не должен, но работает, да еще с потрясающим качеством сварных швов! Связи со своими знакомыми изобретателями стараюсь не терять, приобретаю новые.
Теперь мы с одной фирмой ведем разработку уникальной ветроэнергетической турбины. Альтернативная энергетика давно меня увлекала. Я уверен в том, что у РАО ЕЭС и вообще у нынешней централизованной энергетики нет будущего. Она слишком прожорлива и неэкономична, и подсчеты показывают, что из ста единиц энергии, извлекаемой из-под земли в виде газа, до потребителя доходят только шесть-семь единиц. Все остальное теряется и греет атмосферу…
В России, как водится, нашей чудо-турбиной никто не заинтересовался, но мы нашли спрос в Европе. Когда отправили турбину в Австрию, там ее решили проверить: поставили на мостовой кран и провезли по заводскому цеху. От встречного потока воздуха, соответствующего слабому ветерку, русский агрегат выдал 1200 оборотов в минуту. Внешне он выглядит очень эффектно, можно сказать, футуристически – три особых сопла. Поток воздуха, попадая в эту систему, ускоряется в четыре с лишним раза. Вот так и работаем – на иностранцев…

ПРОГРЕСС И ЕГО ВРАГИ
– Почему же нынешняя экономика страны даже более враждебна инновациям, чем советская?
– Знаете, я где-то вычитал парадоксальную вещь. Согласно исследованиям Госплана СССР, в конце 70-х годов около 60 процентов предприятий страны применяли в производстве научно-технические новации. Когда Минэкономики РФ провело такое же исследование в 1999 году, то оказалось, что доля предприятий с новшествами упала до жалких пяти процентов.
Тому есть несколько причин. Прежде всего само нынешнее государство не имеет никакой технологической политики. Но ведь есть же способы склонить бизнес к инновациям! Скажем, введением жестких стандартов по экологии и качеству продукции, применением налоговых механизмов, которые поощряют снижение затрат на производстве. Дело шло бы гораздо успешнее, установи государство особые требования для электростанций, поставив жесткие нормы расхода топлива. И именно государство должно вести поиск перспективных технологий, помогать в их разработке и коммерциализации. В этом смысле сегодняшняя Россия – почти целина. Стране нужны и особая доктрина технологической безопасности, и специальные законы, стимулирующие технологические инновации. Например, закон об альтернативной энергетике.
А поскольку государственной политики такого рода нет, все решает чиновник. Мы уже впрямую столкнулись с тем, что бюрократии не нужно сокращать расход топлива на электростанциях и в жилищно-коммунальном хозяйстве, она не хочет обходиться меньшим количеством минеральных удобрений и горючего в сельском хозяйстве. Ей наплевать на то, что регионы мерзнут зимой, а село стагнирует. Ведь чем больше нужно закупать мазута или химии, тем больше денег попадает в руки чиновников, тем больше возможностей ловчить при закупках ресурсов у частных структур и «доить» бюджет. В этом смысле по сравнению с советскими временами все стало только хуже.

Нужно упомянуть еще о двух субъективных обстоятельствах. Во-первых, это особенности личности изобретателей, нестандартный строй психики авторов новейших технологий. На многих они производят впечатление сумасшедших. И действительно, чтобы изобрести нечто опрокидывающее привычный порядок вещей, нужно иметь особую психику. Отнюдь не все могут понять таких изобретателей и работать с ними.

Во-вторых, некоторые технологии грозят оставить без прибылей могущественные группировки. Разве выгодны нефтяникам и хозяевам бензоколонок изобретения, которые лишают их клиентов, сужают их рынок сбыта? Тот же принцип действует и в других областях. Поэтому заниматься необычными технологиями в наши дни это все равно, что по минному полю ходить.

Взять хотя бы судьбу Александра Плешкова. Он до сих пор ездит в европейские страны, куда его приглашают крупные клиники, спасает безнадежных пациентов из числа очень богатых людей. Справляется с тяжелейшими онкологическими случаями. И что же? Зарабатывая приличные деньги, он все равно в одиночестве. Никому не нужен гений, способный уничтожить целую «делянку» для огромных клиник и институтов. У Плешкова сначала убили сына, а затем и племянника, который уже в пятнадцать лет публиковал статьи в серьезных физических журналах. И не просто убили, но и «вычистили» всю информацию из компьютера в квартире.

За двадцать последних лет я лишился многих иллюзий. И все же продолжаю верить в успех технологической революции. Рано или поздно России придется вступить на этот путь. Оставшиеся от СССР инфраструктура и основные фонды разваливаются от старости и от износа, и у России нет полутора-двух триллионов долларов на их обновление. Да и болезненная реформа ЖКХ потребует поиска новых технических решений. А связь? Чтобы перевести ее на цифровую технику западного образца, понадобятся вложения в сотни миллиардов долларов. У нас же есть своя технология, которая позволит сделать это за счет нескольких миллионов долларов первоначальных вложений и с привлечением денег граждан, которые готовы потратить их на обзаведение телефоном. Совсем скоро нашей стране волей-неволей придется искать революционные решения. А мы будем наготове…

Беседу вел Максим Калашников

ПСИХОТРОННОЕ ОРУЖИЕ

http://2000.novayagazeta.ru/nomer/2000/30n/n30n-s02.shtml

  — Николай Алексеевич, я много слышала о вас как о человеке, хорошо разбирающемся в эзотерических вещах, вы работали в этом направлении, контролировали его. Поделитесь секретами. Очень хотелось бы знать: были ли мы предметом какого-то нетрадиционного воздействия, к примеру, в те недавние времена, когда нас активно называли электоратом?
       — Не думаю. Вы предполагаете тонкие и очень сложные миры, а ведь чем грубее интеллект, тем проще методы. С электоратом все было предельно просто, вы же сами это хорошо знаете. Люди доведены до такого состояния, когда они просто вынуждены бороться за свое выживание. Общественное сознание опущено. Государство создает такие правила игры, когда человек вынужден идти на запредельные какие-то вещи, чтобы прокормить семью. Есть фактор просто биологический: человек должен съедать столько-то того-то. В СССР в среднем приходилось на душу населения 70 кг мяса, сейчас, дай Бог, в среднем 20.
       — «Мясо на душу» — странно это как-то звучит. Почти так же несочетаемо, как рассказанная недавно телеканалом НТВ история гибели в Чечне 39-летнего контрактника из Кузбасса. Он успел прослужить всего два месяца, и даже гроб не уместился в шестиметровой комнатке общежития, в которой ютилась его семья. То есть шел человек воевать только потому, что мечтал к сорокалетию получить квартиру. Это я в порядке иллюстрации к вашей фразе о запредельных поступках, на которые люди вынуждены идти в ситуации жесточайшей нужды. 
       — В такой ситуации люди, конечно же, поддержат кандидата, который уже в период выборной кампании поднимает уровень пенсий, обещает повысить зарплату. Да плюс еще параллели и сравнения: разваливающийся на глазах Ельцин и энергично бегающий Путин — тоже фактор воздействия. Масса факторов, вы их сами легко перечислите. И зачем, скажите, нужны были бы еще и эзотерические способы?
       — Может быть, вы помните, лет семь назад один бывший народный депутат заявлял, что во время съезда он и его коллеги не могли понять, почему они проголосовали по какому-то очередному вопросу именно так, как проголосовали. В тот же день они почему-то долго не могли найти свои номера в гостинице, в которой проживали. Хотя были абсолютно трезвы. Тогда и родилась версия, что помещение, где они находились, было буквально нашпиговано аппаратурой, которая воздействует на психику. Я об этом вспомнила, когда совсем недавно в приватной беседе моему знакомому популярный актер (не будем его называть) повторил все то же самое. Незадолго до парламентских выборов 99-го года он выступал со словами горячей поддержки Путина, а уже на следующий день не мог понять, не только почему он так говорил, хотя делать этого как бы не собирался, но и как он вообще оказался в том самом месте. У него сложилось твердое ощущение, будто им управлял какой-то радиоголос и он ему подчинялся, как зомби. 
       — Понимаете, мы все зомбированы в известной степени, но это вовсе не значит, что к нам применяется какая-то специальная аппаратура. Вот на вас цепочка, и вы, конечно, уверены, что она золотая, а на самом деле это может быть сплав простых металлов. Сегодня огромная сеть ювелирных магазинов впаривает их покупателям как золото. Вот идет реклама лекарства, вы ее не слышите, то есть это вам так кажется, что вы не вникаете в нее и не относитесь серьезно. Но когда заболеваете — бежите в аптеку и приобретаете именно его.
       — Ну да, вы еще начнете сейчас говорить о 25-м кадре в кино. Все это, конечно, влияет на подсознание, но не настолько, чтобы человек вдруг оказался там, куда ехать вовсе не собирался. 
       — Но это — сложнейшие технологические системы, в которые закладываются и цвет, и речевое воздействие со специальным подбором символов. И эти технологии применимы практически для всего: с их помощью можно развязать войну, начать бизнес, выбрать в президенты страны монстра.
       — Можно настроить общество на идею, что все беды России исходят от женщин, предпочитающих в одежде красный цвет.
       — Можно, и это я говорю совершенно серьезно: массовое сознание нашего общества сегодня очень легко обработать, людям можно внушить любой абсурд, не прибегая для этого к тонким технологиям.
       — Ну, допустим, сегодня это так. Но вам-то, наверное, приходилось заниматься технологиями более тонкими в советские времена, когда вы работали в КГБ?
       — Я служил в органах с 66-го по 92-й год. В центральный аппарат попал в 74-м, как раз в эпоху космических полетов, шла тогда еще программа «Союз — Аполлон». Что входило в сферу деятельности контрразведки, к которой я принадлежал? Закрытые виды связи, оперативно-технические подразделения, военные комплексы, погранвойска — вопросы чрезвычайных происшествий, поиск вредителей, агентуры противника, контроль режима секретности оборонной промышленности. Потом в мою сферу попала и атомная энергетика. Десятки институтов занимались такими вещами, которые просто необходимо было жестко контролировать.
       К примеру, СВЧ-излучение. С одной стороны, все знают, как оно вредно для человека. С другой — такая аппаратура активно создавалась для хозяйственных нужд: стерилизации пива, сохранения продуктов... Но кто гарантирует, что человеку, который этим занимается, не придет в голову взять и сделать СВЧ-генератор для каких-то других целей? Действие СВЧ человек ощущает быстро, но есть еще масса других генераторов, локаторов, а это излучения, которые можно использовать в прикладных каких-то целях. И они разрабатывались.
       — И применялись спецслужбами?
       — Многие государства занимались разработкой эзотерических вопросов, пытался это делать и Советский Союз. Но не забывайте, что у нас был мощнейший военно-промышленный комплекс. Ни одна страна мира не имела аналогов такому монстру: мы запускали в космос ежегодно более ста спутников, в то время как США — 15. У нас на вооружении находилось одновременно до 15 типов стратегических ракетных комплексов наземного базирования, до 15 типов базирования морского. У США — всего три типа. Ядерный потенциал Советского Союза был достаточен, чтобы уничтожить земной шар 200 раз!
       Возьмите другие сферы, химическое, к примеру, оружие. Мы до сих пор не знаем, что делать с огромными запасами, оставшимся с тех времен арсеналом, — металл ржавеет, герметичность постепенно нарушается. Разрабатывались такие сверхоригинальные вещи, что капельками можно было бы уничтожить чуть ли не половину земного шара как такового. Подумайте, только представьте на секунду: наличие всего этого — и тут вот, значит, эзотерика пугает. Я знаю, многие сегодня говорят об этом всерьез, но только вдумайтесь: более половины населения страны было занято в военно-промышленном комплексе, занято разработкой и созданием средств уничтожения человека, и это никого не пугало.

       — Психологически это вполне объяснимо: угроза земному шару — отчужденная угроза, абстрактная. Человека всегда пугает то, что непонятно и что могут применить к нему конкретно. Могут ли его, к примеру, запрограммировать так, что он, ничего не зная, не ощущая, не видя, начинает выполнять чью-то, а не свою волю? Применяются ли к людям такие методы сегодня?
       — Конечно. Это опять же излучения: лазерные, инфракрасные, ультразвуковые, СВЧ, КВЧ, миллиметровый диапазон, их комбинации. Есть методы информационного переноса, когда свойства, к примеру, лекарств переносят на какие-то носители — воду, олово, воск, на какой-то предмет, которым человек пользуется. Воздействовать на психику человека можно чем угодно: цветом, к примеру. В вашем кабинете кто-то подбирает определенную цветовую гамму или частотные колебания, которые воздействуют на глаз, и через некоторое время с вами могут начаться серьезные качественные изменения. Общеизвестна резонансная аппаратура немецкого доктора Фоля. Существуют сегодня специальные каталоги частот органов человека, к ним можно подобрать соответствующие излучения, гармонику и поменять пульсацию сердца, частоты печени, мозга.

       — Можно так влиять на расстоянии?
       — В том числе и на расстоянии, если поставили кому-то датчик и знают его алгоритмы. Ведь человек реагирует на все: в зависимости от обстоятельств у него меняются тембр голоса, влажность кожи, цвет лица, и по излучению, по электромагнитным колебаниям можно все о нем знать и программировать. Существует еще очень опасная форма гипноза — человек становится абсолютно управляемым. Ему могут внушить любую программу действий, которая может быть введена в любой момент. Позвонили, сказали в процессе разговора ключевое слово, и все — программа начала работать. Это может быть и другого какого-то типа сигнал — цветовой, болевой, звуковой. Все эти технологии, к сожалению, доступны сегодня криминальному миру, находятся у них на вооружении.
       — Криминальные структуры обогнали в этом направлении спецслужбы?
       — После того как я уже ушел из органов (ушел по состоянию здоровья, которое ухудшилось после работы в Чернобыле), меня пригласили в комиссию, которая проверяла, как идут начавшиеся тогда преобразования в КГБ. Мы тогда ставили вопрос о том, что общество создало и содержит этот институт, у которого есть специфические средства контроля в определенных сферах. И значит, государство должно жестко определить его функциональность. Один из самых важных параметров оценки — информационная составляющая. То есть КГБ отслеживает, выявляет какие-то негативные явления, процессы, обрабатывает эту информацию, анализирует и готовит соответствующее сообщение властям. Эта информация должна быть непременно воспринята, по ней должны быть приняты конкретные меры, и очень важна обратная реакция, оценка этой информации.
       Чем еще определяется эффективность? Раскрытие преступлений, поимка шпионов. Так вот, 98 процентов седых полковников и подполковников говорили мне на тот момент, что они заняты вопросами контрабанды. А что это? Ну кольцо, к примеру, кто-то не задекларировал, перелетая через границу. Вот вся работа.
       А информационные вещи можете показать? Что сделано? Все было пущено на самотек. Я недавно заходил к своим ребятам — все стало еще хуже. Они предоставлены сами себе и становятся постепенно заложниками системы: погрязли в кулуарных разборках, занимаются лоббированием. Представьте себе оперативника, который работает с агентурой, — это дело негласное, а значит, он должен жестко, системно контролироваться. Ничего этого нет, и люди в стенах бывшего КГБ заняты сбором информации по нефти, металлу, газу. У них небольшие зарплаты... А вы говорите: «тонкие технологии»...

       — Вас, должно быть, веселят на этом фоне разговоры о возможном возврате 37-го года, о том, что возможны тотальная слежка за людьми, прослушка их разговоров.
       — Вы себе можете представить, какой должна быть затратная часть, чтобы все это обеспечить? Это просто невозможно. Как можно бояться возврата 37-го года, когда все у нас сегодня гораздо страшнее. Любой следователь прокуратуры может вас посадить, если захочет. Людей бросают на двухъярусные нары, где они по очереди спят, где нет никакой вентиляции, параша. Бог знает какая вода и какая пища — миллионы загоняются в эту систему. И когда люди уже ломаются морально, инфицируются — их выпускают. И все это тиражируется, тиражируется.
       Я не знаю, что страшнее: когда бросали в тюрьмы за политический анекдот — или когда за что угодно, если нет в кошельке денег. Ясно одно: сегодня жертв гораздо больше, чем это было в 37-м.
       
       Галина МУРСАЛИЕВА

       17.07.2000
GRNT – это Международная Корпорация - совместная группа компаний, объединившихся для развития, внедрения и коммерческого использования резонансных технологий (Global Resonance Nonlinear Technology).

Н.Шам - Вице-президент по безопасности

Реорганизация КГБ. Создание Межреспубликанской службы безопасности

Выведение из состава КГБ СССР отдельных структур, переподчинение их другим ведомствам или придание самостоятельного статуса началось уже в августе 1991 года, в первую неделю председательства Бакатина. «Многие структуры с нескрываемым удовольствием уходили из-под эгиды КГБ», так как это приводило к повышению их статуса, — пишет В. Бакатин^[21].

Прежде всего из подчинения КГБ были выведены несколько десятков тысяч войск спецназа, которые указом президента СССР были переданы Советской Армии.

9-е управление КГБ СССР («девятка»), отвечавшее за охрану первых лиц государства, было передано в непосредственное подчинение президенту СССР и стало Управлением охраны при аппарате президента СССР.

Из состава КГБ был выведен комплекс управлений, отвечавших за правительственную связь, шифровку и радиоэлектронную разведку. На их базе был создан Комитет правительственной связи при президенте СССР.

Управление КГБ СССР по Москве и Московской области было выведено из центрального аппарата и переподчинено КГБ РСФСР.

Самостоятельным ведомством стало 1-е главное управление КГБ СССР (внешняя разведка). Одним из ярых сторонников вывода разведки был начальник этого управления генерал-лейтенант Леонид Шебаршин. В сентябре 1991 года Шебаршин ушёл из КГБ из-за разногласий с Бакатиным и руководителем Центральной службы внешней разведки СССР, а затем директором Службы внешней разведки России стал Евгений Примаков, назначенный по инициативе Бакатина.

Погранвойска СССР также были выведены из подчинения КГБ и стали самостоятельной структурой — Комитетом по охране государственной границы СССР.

Оставшиеся структурные подразделения составили основу Межреспубликанской службы безопасности СССР — основного правопреемника КГБ. Руководителем МСБ СССР был назначен Вадим Бакатин. Приоритетной задачей МСБ, по его мнению, должно было стать проведение контрразведовательной работы по пресечению деятельности иностранных спецслужб и организаций, наносящих ущерб СССР. В составе МСБ также осталась и военная контрразведка: Бакатин согласился с доводами о том, что передача бывшего 3-го главного управления КГБ министерству обороны могло бы превратить военную контрразведку в карманную структуру^[22].

Окончательное юридическое закрепление реорганизации советских спецслужб завершил Закон СССР от 3 декабря 1991 года «О реорганизации органов государственной безопасности» в соответствии с которым КГБ СССР упразднялся и вместо него создавались три самостоятельные структуры: Межреспубликанская служба безопасности, Центральная служба разведки и Комитет по охране государственной границы СССР с объединённым командованием пограничных войск.

Передача США схем подслушивающих устройств в их посольстве в СССР

С санкции руководства страны — по решению Горбачева — передал американской стороне чертежи подслушивающих устройств в посольстве США в Москве, в знак «доброй воли»^[23].

5 декабря 1991 г. передал послу США в СССР Роберту Страуссу техническую документацию, относящуюся к установке и использованию сверхсекретных подслушивающих устройств в новом здании посольства США в Москве.

Тогдашний руководитель Агентства федеральной безопасности РСФСР В. В. Иваненко в 2011 году вспоминал об этом: «Он сдал систему, не посоветовавшись с профессионалами. Я об этом узнал только по радио. Бакатин потом говорил, что этот шаг он согласовал с обоими президентами (видимо, СССР и РСФСР — Прим.), у него было письмо с их визами. Но разве это компетенция президентов? Думаю, что они не понимали, к чему это может привести. А для сотрудников КГБ это был удар. Сдавать святая святых — технику подслушивания в посольстве если не противника, то конкурента! Бакатин оправдывался: мол, американцам все равно об этом было известно. Ничего подобного! Там была применена совершенно новая технология. Элементы звукопроводящей системы были замурованы в кирпичах. Мы их получали от зарубежных поставщиков. Это было ноу-хау. Строили зарубежные подрядчики, которым американцы доверяли. КГБ завербовал подрядчиков»^[24].

Деятельность после отставки

Президент России Ельцин предложил ему отправиться послом России в США, но Бакатин отказался.

С марта 1992 по 1997 гг. работал в Международном фонде экономических и социальных реформ (фонд «Реформа») вместе с академиками Станиславом Шаталиным, Леонидом Абалкиным и Николаем Петраковым. Руководил департаментом политических и межнациональных исследований фонда.

Позже работал советником в компании «Альфа-цемент», в инвестиционной компании «Восток-капитал», куда его пригласил член консультационного совета Baring Vostok Capital Partners, президент и председатель совета директоров компании «Восток Капитал», летчик-космонавт Алексей Леонов^[7].

 РОССИЙСКИЕ ЧУДО-ТЕХНОЛОГИИ В КИТАЕ

     В начале 2004 года состоялся китайский вояж наших предпринимателей, работающих в области революционных технологий. Достигнуто соглашение о создании необычного совместного предприятия со штаб-квартирой в Пекине.

     Итак, русские передовые технологии начнут развивать Китай, а не Россию? Нет, мы уходим в чужие земли, чтобы потом вернуться! В этом убежден один из руководителей делегации, бывший заместитель председателя КГБ СССР, генерал-майор в отставке Николай Шам. Нашим читателям он знаком по публикации "Генерал, который хотел сотворить чудо" ("РП", 2003, №4) Напомним, что он давно держит в поле зрения прорывные отечественные технологии.

СПАСИБО ТОВАРИЩУ ЛЮ
- Николай Алексеевич, как была организована эта поездка? 
- Дела устраивал товарищ Лю - бывший партийный босс, теперь бизнесмен - системный интегратор проектов. Лю сохраняет все связи во властных кругах Китая. Именно он заинтересовался новыми российскими технологиями, и по его приглашению мы с московским бизнесменом Маратом Макаевым отправились в Китай. Повезли полтора десятка прорывных проектов, которые отобрали еще здесь, в компании "Электрофизические технологии". Те, которые, увы, были отвергнуты в самой России.
- Какие же? 
- Например, аппарат для плазменной сварки импульсного тока, который не имеет аналогов в мире. Китайцы очень тревожатся по поводу загрязнения окружающей среды в своей стране и потому крайне заинтересовались изобретениями тульского инженера Евгения Захватова. Скажем, его аппаратом для обработки топлива, который ставится на автомобиль, снижая содержание угарного газа в выхлопе почти до нуля. Заодно снижается и расход горючего. Захватову удалось создать аппаратуру для целой гаммы моторов. В 1992-м его устройства испытали на судах "Волготанкера". Чем он интересен китайцам? Их страна вынуждена добывать много угля в открытых разрезах, где работают 60 тысяч автомашин. Им очень нужно и на топливе экономить, и токсичность выхлопа снижать. А если удастся дело с карьерными самосвалами, то дальше открывается и огромный автомобильный рынок всего Китая.

     Мы повезли также технологию интегрированной системы безопасности. За нее ухватился Пекинский университет - он в КНР занимается подобными системами, которые нужны для Олимпийских игр 2008 года. Кстати, принципы работы этих систем, разработанных тольяттинским исследователем Сергеем Куделькиным со товарищи, крайне необычны - они используют сверхслабые поля. Работы над ними мы курировали еще по линии КГБ в расчете на то, что разработчики этих систем создадут аппаратуру сканирования окружающего пространства и целеуказания для противовоздушной обороны. Великолепная должна была получиться вещь, которая не излучала бы ничего, не нуждалась в привычных радарах, и при этом крайне дешевая. Но наша "оборонка" ею не заинтересовалась, и в итоге Куделькину пришлось переключиться на коммерческие проекты - создание нетрадиционной медицинской экспресс-диагностики (компьютерной электроструктурографии) и охранных систем для бизнеса, которые фиксируют перемещение любых предметов на объекте, анализируют данные от датчиков всех видов и камер видеонаблюдения. Там еще и прекрасное программное обеспечение создано, позволяющее "засекать" даже определенного человека по чертам лица. В общем, тоже очень интересные технологии.

     Пристальный интерес наши партнеры выказали и к технологиям обработки воды, которые разрабатываются на кафедре физики в Удмуртском университете (группа В. Широконосова). Они в Ижевске стабильно получают повышение урожаев сельхозкультур благодаря использованию своей "живой воды", прошедшей через аппарат типа "Изумруд". Без применения удобрений урожайность растет в пределах 15-35%. То же самое - и с привесом птицы. Это еще старые советские разработки, должен заметить. Китаю же нужно повышать урожайность с минимальными затратами. Поэтому технологии активации воды им крайне интересны.

     Среди других интересов китайской стороны - оригинальные системы шифрования и защиты информации в компьютерных сетях, ветроэнергетические установки, наши аэродинамические мельницы, которые позволяют, например, превращать низкосортный цемент 300-й марки в высокосортный ("500-й" и "800-й"). Выгоднейшее направление сотрудничества - это передовые системы связи. Мы предложили китайским партнерам оригинальную разработку отечественной компании "Телеоника" - систему цифровой телефонии "Ипотел". Это очень перспективная разработка: качество связи - отменное, программный продукт - целиком наш, и при этом обходится намного дешевле систем, предлагаемых тем же "Сименсом". Сейчас мы уточняем: может ли частная компания из России быть оператором связи в Китае. И так далее, и тому подобное...

ЧЕМ КИТАЙСКИЙ ЧИНОВНИК ОТЛИЧАЕТСЯ ОТ РОССИЙСКОГО?
- Но ведь Китай считается очень бюрократизированной страной. Не рискуете завязнуть в жерновах их госаппарата? 
- Видели бы вы их госаппарат! Основная задача китайских чиновников - создавать новые рабочие места. И делают они это с большой энергией, не в пример бюрократам России. Китайцы предложили нам поставить дело на широкую ногу, да еще и с созданием условий, о которых в России можно только мечтать. Организуется совместная научно-производственная фирма, которая получает налоговые льготы на целых семь лет! Предоставляется офисное помещение в центре Пекина с арендной платой в 20 долларов за квадратный метр - и это когда в Москве меньше трехсот "зеленых" в год не берут. Производственные площади близ Пекина нам предложили вообще за гроши. Ведь там тоже есть проблема конверсии и загрузки простаивающих заводов. И все это обеспечивает государство: ради Бога, занимайтесь, создавайте рабочие места. Это у китайцев - "пунктик".

     А фирма организуется на таких условиях: если от российской стороны будут инвесторы, то собственность делится по принципу "50 на 50"; если же мы приходим только с технологиями и ноу-хау, то русским оставляют 25%. Все наши разработки должны получить китайские патенты, пройти экспертизу - и тогда государство обеспечит дешевые кредиты.

     Товарищ Лю в этом отношении развил необычайную активность. Привлек финансовую компанию из Гонконга, обеспечил экспертов из государственных структур и крупнейших компаний страны. Видели бы вы, как работают китайские бюрократы! По деловитости и заинтересованности они напоминают наших бизнесменов. Визы и согласования даются моментально. После китайцев на российских чиновников глядеть противно. Оно и понятно: в Китае есть кадровая политика, заслуги каждого перед государством учитываются и поощряются. Частное и государственное в КНР тесно соединено. Чиновники там постоянно ищут выгодные проекты, а не мешают бизнесу, как в РФ. 
Поражает принцип совместной работы их госаппарата и предпринимателей - единой командой. Они легко срываются с места, приезжают группами, вопросы решают тут же, на месте. С финансами проблем нет: используются связи в богатейшем Гонконге.

УЙТИ, ЧТОБЫ ВЕРНУТЬСЯ...
- Иными словами, китайцы будут втягивать в себя наши необычные технологии, подобно пылесосу. И Россия снова останется на бобах из-за своей пещерно-варварской бюрократии? 
- Не совсем так. Уходя на китайский рынок, мы сохраняем свои лучшие мозги, обеспечиваем им заработки и возможность работать дальше. Ну что делать, если в России эти технологии не находят спроса? Вот те же системы цифровой телефонии отечественной разработки намного дешевле западных - однако в России ни чиновники, ни телекоммуникационные монополисты их в упор видеть не желают, закупая только западные разработки.

     Что делать нашим разработчикам? Зубы на полку класть и идти торговать импортными тряпками на базар? А вот если они начнут продвижение в Китае, то возникнет шанс, что и на Родине эти технологии заметят. Мы их не утрачиваем: все они защищены и российскими патентами. Развивается и международная кооперация. Возьмем, к примеру, интегральные системы безопасности Куделькина. В них самая главная и дорогая часть - это программное обеспечение. Оно создается в России. А вся техника - компьютеры, жидкокристаллические мониторы - берется в Китае. Там всего этого полно, причем хорошего качества и за смешные деньги. Их микроэлектронная промышленность уже в состоянии удовлетворить 80% потребностей мирового рынка. Китайцы намного опережают нас по части массового производства на современных технологиях. Мы уже вряд ли найдем годы и сотни миллиардов долларов, чтобы их догнать на этих направлениях. Если в России идея "центров роста" потонула в болтовне, то китайцы уже создали десятки центров такого рода - средоточий современнейших производств. Считайте: каждый такой центр в своей орбите держит округу с многомиллионным населением, где развиваются мелкие, "субподрядные" производства.

     Хочешь не хочешь, а приходится кооперироваться по принципу: "разработки - наши, поточный выпуск - китайский". Но в нынешнем мире разработчик получает хорошую долю прибыли. Получив же финансовую подпитку, наши изобретатели смогут наращивать выпуск таких же систем у себя в стране. Что они в принципе уже делают.

     Поймите: у нас просто не остается иного выхода, кроме как идти в Китай. Ну, что еще делать, если дома они как бы "не нужны", а в США и Европу их не пускают? Все технологии, о которых мы говорим сегодня, - это детища Советского Союза, плоды работы еще советских специалистов. В новой России с разработкой прорывных технологий дело обстоит туго. Нужно спешить с использованием русских наработок. Иначе их источник просто иссякнет: разработчики постареют, их загубит нищета...

НЕИСПОЛЬЗОВАННЫЕ РУССКИЕ ШАНСЫ
- А разговоры на темы, которые не касаются вашего "собрания чудесных технологий", велись? 
- Были. Особенно запомнился адмирал, который представлял ВМС КНР. Умный и разносторонне образованный человек! Не знаю, подействовали ли на них мое генеральское звание и былая должность зампреда КГБ СССР, но тот моряк неожиданно разоткровенничался. Мол, вы, русские, так много упускаете по части военно-технического сотрудничества. Оружие нам поставляете, а запчасти к нему потом приходится доставать с превеликими трудностями. Кто обеспечивает сервис проданной техники? Неясно. Дескать, с вашей стороны действует множество посредников, навязываются "боковые" контракты. Жаловался китаец на необязательность со стороны России, на то, что вопросы долгосрочного сотрудничества тонут в волоките.

     Конечно, темы эти выходят за пределы нашего проекта, но могу сказать: РФ действительно упускает великолепные шансы для закрепления и продвижения на китайском рынке. Взять, к примеру, проблемы пожарной безопасности китайских небоскребов. Для эвакуации людей из них нужны легкие вертолеты - примерно около тысячи машин. Ну, еще для патрулирования автотрасс они нужны. Американские и французские геликоптеры стоят дорого, китайцы жмутся. Вот где нам открываются шансы! Легкие вертолеты делают и "камовцы", и "милевцы", есть прекрасный легкий вертолет "Ансат" в Татарии. Однако, как сказали нам китайские товарищи, предложений с русской стороны на эту тему нет. Хотя нам сам Бог велел этот проект осуществить, причем на межгосударственном уровне, с государственными же гарантиями и кредитами. Манящие горизонты открываются для наших фармацевтов и медиков в области борьбы с гепатитом в Китае. Болезнь эта становится бичом миллиардной страны. И снова нам говорят, что Москва по этому поводу молчит. А рынок-то - огромный!

     Заходили разговоры и на тему космического сотрудничества. Знаете, как китайцы страдают оттого, что им приходится арендовать каналы спутниковой связи у американцев и европейцев? Так что и здесь России есть над чем поработать. Вообще китайский рынок выглядит как непаханое поле. Очень жаль, что в Москве этих возможностей не замечают...

Беседу вел Владимир Кучеренко (Калашников)

По материалам сайта "Русский предприниматель"

 Смотрите документальный проект «Синяя папка» в 2013 году на ТВ-3.

Читать оригинал: http://www.vokrug.tv/article/show/Sinyaya_papka_TV-3_rasskazhet_o_sekretnyh_voennyh_razrabotkah_36713/

ТВ-3 готовит цикл передач «Синяя папка». Ведущий Павел Селин (на фото), известный по ток-шоу «Последнее слово» на канале НТВ, вместе с  журналистами расскажет о технической революции и о том, чем занимались секретные отделы в СССР. Ведь то, что сейчас обычные люди считают новейшими разработками, было придумано 30—40 лет назад. Один из многочисленных гостей передачи — Николай Шам, он был заместителем председателя КГБ СССР и следил за тем, какие разработки велись в стране. Студийные съемки проходят в загородном доме. С виду — обычная дача, а внутри вовсю работают телевизионщики. Для приглашенных гостей, а среди них только высокие военные чины, это привычная обстановка, ведь в советское время самые секретные объекты были очень неприметными. «Синей папкой» называли многостраничный архив военных документов об НЛО, или официально НАЯ — неопознанные атмосферные явления. Все, что не могли объяснить ученые, отправлялось туда. Рассекречена всего 21 страница огромных томов. Говорят, что-то оттуда попало в руки Крису Картеру, и так родились «Секретные материалы». Зрители узнают, что существуют приборы, способные влиять на погоду, очищать целый водоем или останавливать танки. А для армии готовили суперсолдат, меняя им сознание с помощью внедренных в мозг проводков и обучая технике бесконтактного боя. Один из журналистов испытал на себе невероятные технические разработки: ножи просто отскакивали от него, не вонзаясь в тело. А на сознание людей можно влиять, используя так называемый «белый шум» — звук, который не слышит человек, но слышит и подчиняется его мозг. Говорят, так подавляли бунты. Все эти изобретения могли вывести СССР на первое место в мире. Но каким-то образом многое оказалось в руках Запада. К примеру, искусственное сердце. Журналисты ТВ-3 не ставят перед собой задачи доказать, что сверхъестественное непременно существует, —они лишь хотят показать, как есть на самом деле. В цикле передач упор будут делать на советский период, но это не значит, что в наше время всего этого нет. — В какой-то момент понимаешь, что обороноспособность твоей страны гораздо важнее, чем журналистское расследование, — говорит продюсер программы.

В перечне стран, открывших в той или иной степени свои архивы об НЛО, Россию обычно не упоминают. Тем не менее именно Россия первой рассекретила часть документов, зафиксировавших встречи с непознанным, хотя правительство в этом мероприятии и не участвовало. В октябре 1991 года заместитель председателя КГБ СССР Николай Шам передал лётчику-космонавту Павлу Поповичу часть секретного архива КГБ с документами о контактах с непознанным – так называемую синюю папку. В 1992 году часть документов из неё неведомым образом оказалась в распоряжении шведского журналиста Класа Свана, который и опубликовал их на Западе. Правительства США и Израиля обнародовали свою информацию об НЛО только после этого.